index

А не мог оставаться в Севастополе, после того как операция по захвату Синопа, которую мы начали разрабатывать полтора месяца назад, была одобрена и вступила в завершающую фазу. И так сегодня почти весь флот находился в море, и большая его часть у побережья Турции. Я во главе первой оперативной группы прикрывал конвой с бойцами 117-й дивизией, шедший из Крыма и состоящий из 25 судов. В Севастополе в повышенной готовности находилась 2-я оперативная группа вице-адмирала Новицкого, готовая в любой момент выйти в море в любом направлении. Операция началась два дня назад, с погрузки войск в Крыму и Трапезунде и вот два конвоя движутся к Синопу. Трапезунд покинули 16 судов транспортной флотилии с 3-й пластунской бригадой и Армянским батальоном на борту, их охраняли корабли контр-адмирала Саблина.

-Ваше превосходительство пришло сообщение от контр-адмирала Хоменко.

-Надеюсь у него там всё в порядке.

-Да, всё в порядке. Передаёт, что корабли к району высадки подойдут через два часа - доложил лейтенант Никишин.

Операция должна начаться в предрассветных сумерках, так что времени у него ещё достаточно - подумал я. Нам самим-то ещё идти не менее часа, а рассветать начнёт через три часа. Как раз к этому моменту все суда подтянутся. Я мог не выходить в море, тут и без меня справились бы, но сидеть на берегу мне опостыло. “Гебен” носа не высовывает, знает, что обратно в пролив может не вернуться, а больше достойного противника у нас на Черном море нет. Вот поэтому я и сожалею, что дал согласие возглавить Черноморский флот. Всё же на Балтике было веселее, там хоть пострелять приходилось, а тут одни десантные операции да стрельба по берегу да по всякой шушере, на которую и снаряда жалко.

И вот настал момент, все корабли собрались. На море стоял серый рассвет, когда первыми к берегу направились корабли огненной поддержки это корабли Бакинского отряда контр-адмирала Римского-Корсакова. Броненосцы “Три Святителя”, “Ростислав” и канонерские лодки “Кубанец” и “Донец” уже не раз за последние полгода только этим и занимаются, как прикрывают десанты и обрабатывают береговые укрепления турок. “Пантелеймон” в этом деле ещё новичок, но и он последний месяц, при отражении июньского наступления турок на Трапезунд, не раз привлекался для стрельбы по берегу. Все береговые батарей и укрепления разведаны нашими авиаторами, которые не раз за последние два месяца тут побывали. Да и эсминцы, иногда проходя вдоль берега и обстреливая порт, вынуждали турок открывать ответный огонь. Так что местонахождения большинства батарей было известно.

Общее командование над войсками десанта поручили генерал-майору Лобачевскому Владимиру Владимировичу, до этого он занимал должность начальник штаба 20-й пехотной дивизии из 1-го кавказского корпуса. В данный момент он находился на броненосце “Ростислав” вместе с контр-адмиралом Хоменко - командующим кораблями транспортной флотилии. Там же находился и представитель нашего штаба, капитан 1-го ранга Вердеревский для согласования взаимодействия с кораблями поддержки.

Мы решили высаживать десант сразу в четырёх местах. Один с северо-восточной стороны полуострова, на котором стоит город. Второй на южном берегу, третий на перешейке в самом узком месте, чтобы отрезать город от материка. Ещё один десант мы высадили за мысом Инджебурун, возле селения Аянджык, в пятнадцати верстах западнее города, где расположены лагеря военнопленных.

И вот над морем раздались первые оглушительные залпы броненосцев. Турки не сразу открыли огонь, возможно проспали наше появление, а возможно просто выжидало когда корабли подойдут поближе к берегу. Но вот заговорили и орудия с берега, когда к полуострову стали подходить сразу с трех сторон несколько транспортов со штурмовыми группами для захвата плацдарма, сформированных из пластунов третьего и четвёртого батальонов участников взятия Трапезунда. Такого сопротивления не было даже весной, когда наши брали Ризу и Трапезунд. Одно из наших судов дрейфовало с разбитой машиной и медленно погружалось кормой, к нему сразу устремились эсминцы, и одно транспортное судно, чтобы снять оттуда десантников. Ещё на одном судне что-то горело, и оно спешило к берегу, ища там спасение. Это отличилась турецкая батарея, установлена на самом восточном мысе. На ней сосредоточили огонь “Пантелемон” и “Донец” но подавить пока не могли, хотя в районе батареи вздымались огромные султаны взрывов от двенадцатидюймовых снарядов с броненосца. Батарею на мысе Инджебурун подавили сравнительно легко, и там высадка проходила беспрепятственно. А вот эта огрызалась довольно болезненно.

Иван Семёнович надо заставить замолчать эту батарею - обратился я к Кузнецову.

-Будет исполнено ваше превосходительство.

-Князь Урусов, подавить береговую батарею противника.