Индийские письма

Таким показал себя и твой брат Арджуна. Тебе писали об этом, и тебе все известно. И он был членом нашей «Арья самадж». Ну а когда он отрекся от многих богов и прилепился к Единому, тогда легко потерял и этого Единого, как это свойственно всем нравственно слабым людям. А став безбожником, он полностью европеизировался. Этим он причинил боль Индии и боль моему дому. Моя дочь Мирабай, как ты знаешь, была помолвлена с Арджуной. Вскоре они должны были пожениться. Между тем Арджуна тайно обручился с какой-то злосчастной чужестранкой по имени Глэдис Фаркхарсон. Тут суть дела в какой-то политической пропаганде и какой-то злодейской шайке — разумеется, европейской. Арестованы они оба: и Арджуна, и эта Глэдис. Наши газеты много писали об этом. Дело обсуждалось и во Всеиндийском конгрессе в Дели. Арестованы и многие другие лица. И сейчас идет следствие. Еще ничего не завершено.

Только одно завершилось окончательно. Это разрыв помолвки между Арджуной и Мирабай. Как кшатрий по чести и друг великого дома Сисодиев я начисто разобрался с этим. Пошел я в темницу к твоей матери, стократ благородной госпоже Катьяяни, и объяснил ей суть дела. И она согласилась со мной, что помолвку между ее сыном Арджуной и моей дочерью Мирабай нужно признать разорванной. Бедная душа! Больная, в темнице, под ударами судьбы и в этом позоре с Арджуной. Она так плакала и рыдала, что даже я, огрубевший воин, вынужден был отвернуться и пустить слезу.

Поскольку между мной и госпожой Катьяяни как родителями помолвленных детей достигнуто соглашение относительно разрыва между Арджуной и Мирабай, то он имеет силу и по законам Ману^{137}, и по вековым индусским обычаям. Потому что родители устраивают браки своих детей.

Однако я хочу сообщить об этом и тебе, как брату моего несостоявшегося зятя Арджуны. Итак, пойми и ты все это и одобри. И оставайся и впредь другом твоему искреннему другу

Рамачандре

28

Рама Сисодия пишет Митриновичу в Лондон

Пишу тебе как дорогому другу и любителю Индии. Мира тебе и здравия от Бога, в Которого ты веруешь.

Мы, трое посланников махараджи Малабара, никогда не забываем твое гостеприимство в Лондоне, и твою Индоевропейскую школу, и твою всеохватывающую мудрость. По твоему совету мы задержались в Сербии намного дольше, чем задумывали. Это твоя родина, а ты наш друг. И все, что мы слышим из уст или получаем из рук твоих сербов, мы принимаем, как от тебя.

В Сербии мы действительно получили неожиданные утешения. Но печаль, эта черная спутница радости, если не следует за своей госпожой вблизи, то сопровождает ее издалека. Мне она явилась издалека, из моей Индии. Она не удивила меня. Ведь когда бы я ни наслаждался радостью, я ожидаю печаль, и когда терплю горе, надеюсь на радость. Такова ткань жизни вообще – и богов, и людей. И от этого их никто не может спасти.

Печаль пришла из самого моего дома. Мой брат Арджуна, который тебе известен по Лондону, как будто повредился рассудком. В безумие его повергла какая-то женщина по имени Глэдис Фаркхарсон. Оба они сейчас сидят под арестом из-за своих анархических акций в Индии. И оба на суде заявили, что они твои ученики. Подумать только! Чтобы анархисты были учениками того, кто, подобно новому аватаре, проповедует мир, согласие и гармонию всех религий, философий и убеждений? Митриновича, который, правда, и пьет вино, к огорчению мусульман, но который неспособен даже самую уродливую обезьяну убить, к радости индусов!

Пишу тебе это, чтобы ты ждал неприятностей. Ведь эти следователи будут тебя всячески дергать и допрашивать, а может, даже арестуют.

Мы втроем советовались, как тебе помочь. Решили написать письмо в журнал «Индийский вестник» и рассказать то, что знаем о тебе и что должна знать вся Индия. Следственные судьи всё это прочитают и ничего против тебя предпринимать не станут.

Во имя твоего блага этой ночью буду спать на голой земле.

Преданный тебе Рама Сисодия

29

Корреспондент «Таймс» пишет из Дели

Вчера вечером я вернулся из города Пури, который по святости конкурирует с Бенаресом. У меня еще гудят в ушах восклицания паломников: «Джаганат! Джаганат!»^{138}. Поклонники со всей Индии стекаются сюда в знаменитый храм бога Вишну. И как только их взорам открывается этот тысячелетний храм, они восхищенно кричат: «Джаганат! Джаганат!».