Индивид и космос в философии Возрождения

В самом деле, Мышление аналогично и весьма подобно рту, Память – желудку, Созерцание же – сердцу. Ведь рот и Мышление – суть внешние органы и естественные врата, через кои вводится как телесная, так и духовная пища, – эта, говорю я, в душу через Мышление, та же в тело через рот. Желудок же и Память суть внутренние органы тела и души, из коих тот принимает пищу, идущую и поступающую ото рта, а та выходит навстречу проникшим через Мышление понятиям и их собирает, удерживает и сохраняет. А сердце и Созерцание по этой же причине признаются соответствующими друг другу, ибо то, в свою очередь, введенную через рот и принятую от желудка пищу переваривает, преобразует и превращает в кровь, это же равным образом через Мышление и Память впущенное, принятое и сохраненное понятие усваивает, упорядочивает и вновь доставляет Мышлению. Итак, подобно тому, как питание тела есть прежде действие рта, нежели желудка, первичнее добывание пищи из внешнего мира, чем ее заключение в тело и сохранение, и опять же действия рта и желудка раньше, чем действие сердца (говорю я, – первичнее введение пищи в тело и ее сохранение, чем ее переваривание), также и в питании всей души действие Мышления осуществляется прежде, чем действие Памяти, а Мышление и Память также выполняют свои действия прежде, нежели исполняет свою функцию Созерцание.

И как в природе ничто не может попасть в емкость, которой является желудок, что не было бы принято [до этого] ртом; нет ничего в желудке, чего не было бы во рту; наконец, ничто не переваривается жаром сердца, что прежде некоторое время не пребывало бы в полости рта и в желудке; так и нет ничего в глубине Памяти, что не пребывало бы первоначально в Мышлении, наконец, ничто не может находиться в самом Созерцании, если прежде его не было в Мышлении и в Памяти. Рот не принимает пищу ни от какого другого внешнего по отношению к нему органа тела, но добывает ее сам с помощью зубов. Желудок же все, что содержит, имеет ото рта. И сердце, наконец, всем, что оно сжигает и переваривает, обязано и тому, и другому. Таким же образом веди речь и о частях души: Мышление не получает умопостигающую форму ни от какой внешней по отношению к ней части души; Память же только Мышлением напитывается и оплодотворяется той же самой формой; наконец, Созерцание происходит от одного и другого, то есть от Мышления и Памяти. Подобно тому, как с помощью трех действий тело вскармливается видимой пищей, так и душа с помощью трех подобных действий вскармливается, обогащается, тучнеет благодаря невидимой пище. И эти три функции тела и души здесь описываются следующими словами: первая – ни от чего, кроме как от самой себя; вторая – единственно лишь от первой; третья – от обеих, первой и второй.

Три функции питания тела и души

Отсюда следует, что в противоположность Мудрецу Глупца находят весьма подобным рту, не связанному с желудком, или – поврежденному Мышлению, отделенному и отвлеченному от Памяти. Ведь невидимая пища души не отправляется дальше посредством Мышления, – совсем иначе, чем видимая пища, схваченная ртом, которая сразу же устремляется внутрь тела. Ведь подобно тому, как телесная пища, вначале полученная и захваченная челюстями рта извне, не находит никакой задержки в полости рта, но сама оттуда через наклон гортани низвергается внутрь; так и трапеза души, сами понятия, не встречают никакой задержки в действующем Мышлении, и Мышление только миг наслаждается ими, перемещая их сразу в Память. Итак, лиши рот помощи желудка: пища может быть введена ртом в тело, но, прошедшая через него, она нигде ничего ему не даст и не принесет ему никакой пользы. Равным образом отдели и отними Память от Мышления: возможно, Мышление почерпнет кое-что из мира и введет в душу какую-то духовную пищу, но поскольку надежное хранилище Памяти этому Мышлению никоим образом не служит, то полученная им пища полностью исчезнет, ничем не напитает душу и не сможет сделать ее мудрой.

Глава XI. Сравнение Мудреца с солнцем и планетами

Мудрец, прежде всего, подражает солнцу мира. В самом деле, подобно тому, как солнце мира является средним по порядку между блуждающими, или странствующими, планетами и непрерывно мчится, не уклоняясь в своем движении от середины, и нигде не отходит ни в ту, ни в другую сторону от орбиты эклиптики, так и Мудрец, доколе руководится собственным солнцем, то есть Разумом, доколе послушен во всем Разуму-водителю, всегда в безопасности идет средним путем, никогда не позволяя себе удаляться от него и блуждать в буераках, где подстерегают опасности.