Инферно

Лсан дрогнул. Его лицо окаменело. Он не произнес ни слова, не стал спорить или просить капитана отменить приказ, слишком гордый для этого. Он медленно поднес одну руку ко лбу, а второй достал из-за пояса тонкий стилет изящной джаханской работы. Взявшись пальцами одной руки за края кристалла, он вставил стилет в зазор между ним и посиневшей кожей. На лице лсана вздулись вены, и без того малокровное, оно посерело и сделалось как у покойника. Из разреза по лицу Гримма потекла черная кровь.

— Достаточно, — махнул Керас рукой.

Гримм убрал оружие и снова замер. Кровь продолжала вяло стекать по его лицу, но он не сделал ничего, чтобы ее стереть.

— Видишь? — Керас выставил вверх палец. — Гримм был отступником-еретиком, он пошел против своего клана из-за темных практик, которые использовал в постижении нангаана. Лсаны приговорили его за это к смерти длиной в сотню лет. Но я спас его. Как и Демискура. И Элиаса. И остальных. У каждого из них своя история, особенная, не похожая на другие, но все эти истории заканчиваются здесь. Как и твоя. Каждый из вас принадлежит мне. А я принадлежу кораблю. Вы можете принадлежать друг другу, быть хозяевами и рабами, друзьями и врагами, но в конечном счете ваша свобода — в моих руках. Ты понял?

— Да, капитан.

— Чудесно. — Керас шевельнулся, устраиваясь в кресле удобнее. — Меня обычно не интересуют бионы. Но твой случай исключение. Учитывая все, что ты совершил и все последствия твоих поступков, я решил лично увидеть тебя. И вот ты здесь. И твоя никчемная жизнь в моих руках, и так будет впредь. Суть в том, что мнения моих грандов насчет тебя разделились. Гримм считает, что тебя нужно убить, прямо сейчас. Демискур полагает, что ты еще принесешь пользу. Все верно?

Гранды снова почтительно кивнули. Сейчас вся властность Гримма и харизма Демискура тускнели и съеживались на фоне капитана, превращая их в обычных, ничем не примечательных людей, на которых при иных обстоятельствах Сол не обратил бы внимания.

— Отлично. Это значит, что мы должны разрешить противоречие и принять решение. Докажи мне, что тебе следует сохранить жизнь.

Сол посмотрел на грандов. Совершенно ясно, что это испытание и решение уже принято. Просто Керасу очень хочется посмотреть на то, как он поступит. Сол чувствовал холодок у основания черепа и нарастающую боль в виске, там, где мозг буравила засевшая пуля. Боль отнимала силы и мешала бояться по-настоящему. Сол поблагодарил свою боль.

— Я не буду вам ничего доказывать капитан. Вы и так все прекрасно знаете.

— Какая замечательная дерзость, — похвалил Керас. — Может быть, ты и урод, но с хребтом. Значит, решено.

Керас плавно поднял руку, и, повинуясь его молчаливому приказу, сколопендра поднялась на дыбы. Насекомое выгнулось перед смертельным прыжком.

Сол сказал:

— Капитан. Если моя участь решена, позвольте сделать последнее, что я могу.

— Не унижай себя мольбами.

— Это не мольба. Я знаю, кто шпион на корабле.

Сколопендра вновь замерла. Адъютант Жизар нахмурился и дернул носом.

— Именно он наводит врагов на наш след, — сказал Сол. — По его вине мы попадаем в постоянные стычки. Не знаю наверняка, но ручаюсь, что корабль столкнулся с эскадрой скелгов тоже из-за него. Кто-то заранее сообщил скелгам наш маршрут. Это он постарался. И он пойдет еще на многое, чтобы достичь своей цели.

Керас вцепился в кресло. Прошло несколько тяжелых мгновений. Капитан медленно вырос над Солом.

— Откуда тебе это известно? Ты же не человек.

— Верно. Потому и известно, что я не человек, а счетчик. — Сол позволил себе слегка улыбнуться. — Я считаю и учитываю все до мелочей. А цифры порой говорят больше, чем люди.

— Говори, — приказал Керас.

— Только наедине, капитан.

— Капитан, — подал голос Гримм. — Отродье может быть опасен…

— Для кого? Меня? — усмехнулся Керас.

Гримм потупился.

— Выметайтесь, — распорядился Керас.

Спустя мгновение каюта опустела. И Сол рассказал все, что знал. К тому моменту, как он закончил, в штурманской рубке засекли землю и дали сигнал. Керас приказал причаливать. Сол уже давно закончил говорить, а Керас все молчал, нависая над ним. Затем, словно позабыв про Сола, подошел к смотровому окну и расправил плечи. Сколопендра соскользнула с коленей Сола и юркнула к хозяину. Черной мохнатой нитью она пробежала по левой ноге и вытянулась вдоль позвоночника, замерев там так, словно была частью костюма.

Наконец, после долгого молчания, Керас заговорил, и каждое его слово прочно впечаталось в памяти Сола. Эти слова, произнесенные капитаном, имели огромный вес не только для Сола, но и всех, кто был на борту корабля. В них содержался прямой приказ. Опасное, трудное, рискованное задание.

Оба понимали, почему такой приказ отдан именно Солу.

Когда «Пиявка» причалила к берегу неизвестной земли, Керас сказал:

— Мы прошли через Дымное море и достигли острова Дук. Прорвались. Твоя смерть пока откладывается. Пойдешь со мной.