Инферно

Через несколько минут по трапу спускалась небольшая процессия из дюжины человек: шестеро лучших акифов, вооруженных до зубов, Китчам, лсан, Демискур, капитан Керас, его адъютант Жизар и Сол. Они ступили на каменистый берег острова, выдававшегося из мирового океана зыби словно нераскрытый бутон цветка — с отлогими берегами и вспученной сердцевиной в виде гигантской чаши, края которой напоминали гряду острых зубьев. Керас подал знак людям на корабле следить за берегом и уверенно зашагал к чаше. Сол прикинул ее приблизительный размер и нашел, что в поперечнике она составляет не меньше двух миль, а в высоту сотню метров.

Цветом здешняя каменистая твердь напоминала обожженный на солнце кирпич — такая же красноватая и мертвая. Ни одного куста, ни единого живого существа не заметил Сол вокруг. Лишь ветер подвывал, кружа хороводы из песчинок.

Керас начал восхождение к стене чаши по тропе, выдолбленной в камне. Тропа была узкой, и процессия вытянулась в неровную цепь. От здешнего воздуха першило в горле. Сразу захотелось пить. Восхождение длилось в полном молчании. Где-то через полчаса маленький отряд достиг кромки стены. Сол глянул вниз. Фрегат превратился в серебристую игрушку, которую можно было закрыть большим пальцем. Малейшее неверное движение и можно сорваться в пропасть.

Сол забрался на хребет стены одним из последних.

Отсюда открывался вид на внутреннюю часть острова. Сол пригляделся. Гора оказалась полой. Внутренние стены плавно спускались к центру, действительно образуя своими изгибами подобие чаши или гигантский кратер. И там, в его центре что-то виднелось. Некое темное пятно необычной формы. На дне чаши поблескивали искорки. Сола грубо ткнули в бок; это оказался акиф. Он подтолкнул биона к краю стены. Все остальные уже спускались, и Сол последовал за ними по такой же узкой тропе.

Спускаться оказалось гораздо сложнее, чем подниматься, и далеко не так легко. Следовало внимательно смотреть, куда ставить ногу и держать равновесие. Изломанная линия горизонта шутила с разумом злые шутки. Казалось, что низ — это стена, а не маячившее сбоку дно кратера. Наконец спуск закончился и все собрались вокруг капитана, который стоял у кромки той самой серебрившейся поверхности. Оказалось, что это зыбь, но в отличие от океанического простора, здесь ее волны были гораздо ниже, превращенные в мелкую рябь. Сол окинул пространство кратера взором от края до края и понял, что отряд стоит у берега внутреннего озера. Мутный, болезненно багровый зрачок солнца взирал на них сквозь зыбкую пленку облаков.

— Идем, — коротко распорядился Керас. — Туда.

И указал на центр озера, где над зыбью возвышался маленький островок суши.

— Но капитан, — возразил адъютант. — Мы же утонем!

Керас дал ему звонкую пощечину:

— Заткнись, пес! Будешь говорить, когда тебя спрашивают!

Адъютант густо покраснел и отвернулся. Вооруженный увесистой штурмовой винтовкой, он казался нелепым с этим оружием, словно мальчишка, дорвавшийся до оружия. От Сола не скрылось, как Китчам и Гримм мрачно улыбнулись. Керас повернулся к остальным.

— Вы что, псы, сомневаетесь в своем капитане?

— Нет, — сказали все, — нет.

— Тогда делайте, что вам прикажут! — Керас махнул рукой. — За мной!

И вошел в зыбь. Пару мгновений все наблюдали за ним. Казалось, Керас сошел с ума. Никто, впрочем, не решился озвучить эту мысль, и когда Керас оглянулся, чтобы проверить как исполняется приказ, все двинулись следом, осторожно ступая в зыбь.

Сол тоже вошел в нее.

Как всегда, зыбь оказалась прохладной на ощупь. Сола всегда поражало, почему это так, ведь днем солнце Катума нещадно жарило все, до чего могло дотянуться, и способно было испепелить любое растение и убить любое живое существо, достаточно долго находившееся под прямыми лучами. И ясное дело, предметы и все окружающее нагревалось до крайней степени. Вода испарялась. Камни превращались в жаровни. Металл обжигал. Но ничего подобного не происходило с зыбью. Ее сыпучая, колышущаяся масса оставалась прохладной днем, а ночью, когда температура опускалась почти до нуля, была приятно теплой.

Продолжая медленно идти вперед, Сол зачерпнул руку в зыбь и поднес горсть к глазам. Тут же сработал навык счетчика. На руке оказалось триста пятьдесят три крупинки размером со зрачок человека. На ощупь крупинки зыби казались скользкими и создавали ложное впечатление чего-то влажного, но на самом деле оставались сухими. Просто каждая крупинка была отполирована до такой степени, что казалась скользкой. Крупинки ссыпались вниз, но Сол удержал одну в пальцах и присмотрелся внимательнее. Белесая крупинка была матовой, но сквозь ее поверхность смутно проглядывало нечто черное, некая точка, заключенная в самом центре. И так — в каждой крупинке, в мириадах их, объединенных в один мировой океан, что наполняет Катум с начала времен. Древний, первородный океан, великая зыбь, что забирает свое всегда.

Океан настолько легких крупиц, что человеческое тело не может держаться на них, и обречено тонуть, тонуть, пока не достигнет дна.