Инферно – вперёд!

Жуткий грохот разбудил его в то же мгновение, когда веки сомкнулись, и он начал проваливаться в объятия сна, от которого уже ни за что не согласился бы пробудиться. Слепящий свет фонарей резанул его по глазам – единственная дверь вагона была сдвинута, в проём заглядывал Хокни в синем шлеме с надписью белой краской: «ВП».

– Быстрее, «пудра»! Всем выйти из вагона! Где эта «гусыня»? Все «курицы» и «лягушки» – живее стройте «пудру» на перроне!

Прежде чем Норс успел сообразить, что под этими терминами скрываются какие-то секретные армейские обозначения для должностей тактического командного состава, послышались многочисленные тому подтверждения.

– Кря-кря-кря Глиндвир! Ква-ква-ква Старк! Ко-ко-ко Глайнис!..

Дитнол Норс, рядовой 1-го, на штатах пехотной роты, ОПУДР, застёгивая на ходу униформу, спрыгнул на перрон. Однако Фрад, следовавший за ним, неожиданно возбудил подозрения военных полицейских: на нём скрестились лучи сразу нескольких фонарей.

– Фамилия, имя, взвод?! – Не дожидаясь ответа, штаб-сержант навёл на Фрада какой-то странного вида металлический предмет, зажатый в левой руке. Он заканчивался короткой антенной, которую военный полицейский выставлял вперёд, как ствол оружия; вокруг неё, щёлкая при каждом обороте, бешено вращалась маленькая фазированная решётка-мандала, её покрывали символы, похожие на рунические. К удивлению Норса, его новый друг начал блёкнуть, словно его тело лишили плоти, в конечном итоге оставив лишь один пузырь, наподобие мыльного или пластикового. Издав протяжное «а-а-а-а-у-у-у-о-о-о», наконец, исчез и тот.

– С кем он разговаривал? – спросил Хокни, водя антенной по солдатским рядам в поисках других фантомов. – Я спрашиваю, с кем он разговаривал?

Не менее дюжины человек указало на Норса. Хокни немедленно приблизился к нему, яростно сверкая глазами.

– На допрос бы тебя… – процедил штаб-сержант с нескрываемой ненавистью. – Они всегда выбирают самых ненадёжных, как-то чувствуют их… «Гусыня», ко мне!

Глиндвир подбежал к ним и принял стойку «смирно».

– Да, сэр!

– Присмотри за этим, чтобы не переметнулся на сторону «лиловых».

Холодный взгляд, изучив Норса с головы до пят, вновь уставился в глаза командиру.

– Есть, сэр!

Зная Хокни, можно было не сомневаться – за этими словами кроется нечто, способное обернуться серьёзными неприятностями. Не прошло и минуты, как Дитнол Норс, всё это время наблюдавший за заговорщицкими перешёптываниями Глиндвира с его наиболее доверенными друзьями, осознал: только что огласили его смертный приговор.

Часть

III

. Боевые награды

Глава

XVII

Историк редко получает возможность оперировать достоверной информацией, и в большинстве случаев ему приходится в немалой степени полагаться на собственное воображение; досконально зная суть общественно-политических процессов, он всегда может дописать отсутствующие страницы летописи взамен уничтоженных разрушительным воздействием Времени либо прочесть судьбу давно разрушенного поселения по немногим сохранившимся археологическим находкам.

Наибольшую же ценность представляют собой подлинные официальные документы и свидетельства очевидцев.

Одно из таких свидетельств – аудиозапись интервью тактического командира 1-го, на штатах роты, ОПУДР Идена Глиндвира, о событиях, повлёкших за собой награждение его Золотым Крестом. Сделанная на стальной проволоке, она стала основой для резонансной публикации в «Королевских ежедневных ведомостях» и послужила своеобразной вехой, отметившей переход войны с фоморами на новый, качественно более высокий уровень.

В период, когда магнитофоны и проигрыватели начали выходить из строя, даже те, что несли на себе колдовские руны Бесконечного Действия, содержание всех аудиоархивов в экстренном порядке перенесли на бумагу и приложили к самой, ставшей вскоре совершенно бесполезной, бобине. Упакованные в небольшие контейнеры из нержавеющей стали, некоторые из этих записей, несмотря на очевидные повреждения, стали достоянием Ансгера, сына Колла. Вот содержание той записи, о которой идёт речь.

«ВОПРОС: Вы заслужили Золотой Крест в первом же бою, в котором участвовало вверенное вам подразделение – это большая честь, и, учитывая тот факт, что вас даже не ранило, ещё и немалая удача. Как вы полагаете, действительно ли вам повезло – или же более оправданно говорить о некоем сплаве мужества и армейской выучки?

ОТВЕТ: Несомненно, я не чужд отваги, иначе не пошёл бы в армию, к тому же в часть, что дерётся на передовой. Что до выучки [длительная пауза], то не покривлю душой, если скажу: она в нашей роте отличалась исключительной суровостью. Наши требовательные инструктора из военной полиции…

ВОПРОС: Эти подробности можно опустить, чтобы не лишать нашу молодёжь, многими гроссгроссами56 устремившуюся на призывные пункты, свежести ощущений. Гораздо интереснее нашим славным юношам будет узнать тот факт, что вы дослужились до командира роты в считанные месяцы. А ведь вы начали службу рядовым, без фамильных связей, без протекции и образования…