Инициатива (СИ)

— Никто не тронет семью Мэлфой, — безразлично проговорил Трандуил, озвучил очевидный факт. — Ни свет, ни тьма. Уходим.

Люциус развернулся спиной вместе со всеми сидхе и Нарциссой и Драко, но он шел последним, вдруг споткнулся, схватился за бок и упал. Гермиона и Грюм поняли раньше остальных, но все равно не успели ничего сделать. Высокий светловолосый воин, так и не назвавшийся, обернулся, увидел лежащего навзничь Малфоя и сказал едва слышно непонятную фразу, но люди кожей почувствовали ее значение.

Убить всех.

Он подумал, что Люциуса ударили в спину.

— Они — моя семья! — крикнула Нарцисса, указав на Лестрейнджей, Гарри и, чуть помедлив, Сириуса. Карантир кивнул, материализуя в руке посох. Геримона со всех ног бросилась к Люциусу.

— Это не магия! — крикнула она, пытаясь перекричать грохот заклинаний, обрушивающихся стен и предсмертные стоны, и упала на колени рядом с лежащим без движения магом. — Это инфаркт!

Леголас и тот, кого они принимали за его мать, одинаково подняли головы, глядя на нее, и Гермиона отчетливо поняла, что перед ней только мужчины. Она только сейчас заметила нечеловеческие острые уши и задохнулась от иррационального страха. Одно дело, когда все нелюди отдельно, за их права легко бороться, но вот они здесь, и два сильнейших волшебника повержены ими, на них не действуют заклятия…

— Будет жить он — будут жить другие, — сказал Леголас.

Гермиона торопливо кивнула и сосредоточилась, пытаясь не слышать криков и ударов. Медицинское заклинание, спасающее при остановке сердца, она выучила первым из сложных: инфаркт был у ее отца, когда девочке было всего шесть, его спасли, но на маленькую Гермиону это сильно повлияло, потому сразу, найдя способ помочь, она попыталась научиться ему.

— Это может быть от стресса, — когда Люциус резко вдохнул и открыл глаза, проговорила Гермиона; ее трясло. Трандуил поднял руку, останавливая бой, но спасать было к тому моменту практически некого.

— Почему это с ним? Я же привел Драко, на нем ни царапины, — Леголас посмотрел на отца. — Он совсем молод.

— Он не мог умереть, пока Драко в опасности, — ответил Трандуил, легко поднимая Люциуса на руки. — А теперь позволил себе.

Гермиона так и осталась стоять на коленях, закрыла лицо руками. Кровь, растекшаяся по полу министерства, подползала и к ней, уже намочила подол юбки. Волдеморт был мертв, как и Дамблдор. В тот момент, когда в светящийся портал, открытый Карантиром, уходил последний сидх, в зале появился министр в сопровождении журналистов, которые и запечатлели мертвые тела, жмущихся друг к другу выживших и воина в алом камзоле, который оскалил нечеловеческие зубы в улыбке и издевательски помахал рукой на прощание.

По требованию Министерства магии Люциус Малфой на слушание не явился, заявив, что он поправляет здоровье. Какая бойня в Отделе Тайн, о чем вы. Его сыновья в Хогвартсе, никуда не отлучались, кроме как в поместье, после известия о его болезни, Северус Снейп может подтвердить. Нет, сиятельный лорд не понимает, какие остроухие убийцы были им наняты, насколько он знает, в Гильдию убийц входят только люди. Нет, не интересовался особо, просто теоретические знания.

— Ты можешь сказать? — в Выручай-комнате Гарри припер Драко к стенке. — Кто это был?

— Семья Мэлфой, — радостно сказал Драко, неузнаваемый после возвращения в Хогвартс.

Ох, как же они намучились с ушами Леголаса перед министерской проверкой Малфой-мэнора! На нем чары держатся несколько секунд, пришлось готовить амулеты, даже спрашивать у вампиров, которые годами носят гламур, но под конец помогли aen Elle, научившиеся жить и среди волшебников, и в мире маглов. Эредин, явившийся в мэнор в джинсах, поверг в шок присутствующих, но план был признан лучшим, и Леголас продолжал ходить по школе, вызывая нервный тик у декана. На Слизерине шептались, увидев Малфоев: «нелюди, нелюди!», но никаких происшествий не случалось. Драко стало окончательно все равно, что о нем говорят и думают, когда рядом воюет с неподатливым английским алфавитом Леголас, а дома, закрепив на себе чары гламура, сидит возле постели его отца лесной король, помнящий, как раскалывался континент.

— Что было бы, если бы я умер? — совершенно по-детски спросил Люциус, откидываясь на подушках. На столике у постели целая батарея флаконов с зельями, на самом Люциуса столько сигнальных чар, словно он сам зелье со взрывающимся эффектом. Сидх поднял на него укоризненный и одновременно веселый взгляд.

— Ты ведь помнишь наш лес, Люциус? — тихо спросил он. — Я привел бы тебя туда за руку. Там нет дня, в лесу царствует вечная ночь, на небе горят звезды, и мы разжигаем внизу, на земле, костры белого пламени, и если смотреть с небес, наш лес выглядит отражением.

Люциус замер, не дыша и вслушиваясь в каждое слово. Когда-то отец сказал ему, что сидхе живут во всех мирах одновременно, и теперь он осознавал истинное значение этих слов.

— Ты оказался бы в кругу огней среди друзей, которые пляшут от радости, видя тебя. Твое тело стало бы легким, в волосах поселился ветер, все печали стали бы смешны и ничтожны перед светом звезд.