Инициатор

Упало первое слово — неслышимое, невоспринимаемое, незнакомое — и Алиса ощутила, как воздух вокруг неё сгустился в прозрачный кисель. Тяжёлый, упругий, словно желе. Она вдохнула, и по ноздрям тяжелой змеей скользнул в нутро ленивый глоток воздуха. Силой вырывая руки из плена вязкого пространства, схватилась за горло. Выдохнула — змея лениво покинула лёгкие, прихватив с собой из носа кровяной поток. Расширенными глазами Алиса смотрела на Владыку — кричать, бежать, биться уже не хватало сил.

Вот как был пленён Прото… На свете было что-то большее, чем его сила.

Или всё дело в том, что она сама так и не стала сильным, могущественным зверем — хищником — богом? Так и осталась человеком, не способным смотреть безучастно на смерть близких и родных? Или? В чём?

Стиснув зубы и ещё раз глотнув змеи-воздуха, она оторвала от пола ногу и попыталась сделать шаг навстречу инквизиторам.

Владыка выдохнул второе слово…

И тело перестало слушаться, стремясь сжаться в точку пространства, сжимающейся вселенной, где каждая галактика — клетка крови, понеслась к своему изначалью, к центру, знаменуя начало конца. Алиса смотрела застывшим взглядом на Владыку. Уже ничто не было возможным…

— Нет. Стойте.

Знакомый голос упал ударом набата. Звучно, гулко и тяжело.

Владыка опустил глаза и посмотрел на йахасу. Потом за неё, дальше, где за её спиной поднимался на ноги командор. Владыка сглотнул, сумасшедшее глядя на то, как командор отряхивается, смахивая налипшие к коже чешуйки засохшей крови.

— Командор?

Голос Владыки ломался от неслышимого до человеческого.

— Пропустите, — устало отозвался командор. — Он ждёт её.

Алиса с трудом прикрыла глаза — хотелось плакать.

Владыка в сомнении поджал губы:

— Она вас не…

Борислав скупо усмехнулся и поднял с пола меч. До крови стиснул ладонью серебряное лезвие, доказывая принадлежность к человечьему роду. Кивнул в тонкую девичью спину:

— Она не пьёт.

Владыка опустил руки — поток воздуха рванулся, словно лопнула струна. И, обессилив, Алиса, рухнула на пол.

…

Глава 59 Воспоминание о Победе

Сестра Пелагея лежала недвижимо. Плотно сжав губы, так, что скорбная складка пролегала по морщинистому рту. И молчала.

Алиса отодвинулась, села поодаль, чтобы не касаться старой наставницы. Серебреный нож, осторожно подтянув за эбонитовую рукоять, подсунула матушке под ладонь, и отвернулась, рассматривая в скорбной темноте путь крыс за кладкой стены, тепло упавшего хлеба, дрожащую плёнку воды, разлившейся по камням. И тоже молчала.

Говорить было не о чем.

Старая наставница не смогла дать ей смерть. А она не стала останавливать старое сердце.

И, свалив матушку на каменный пол, махнув почти у морщинистого горла диким оскалом — отодвинулась и села, равнодушно рассматривая узор трещин на стенах. Ждала.

Сестра Пелагея поднялась, когда вполне овладела дыханием и внутренними чувствами.

Села, уверенно перехватив нож, напротив Алисы.

Та подобралась, внимательно наблюдая за руками старой наставницы, но сестра, горько усмехнувшись, не глядя, сунула нож в ножны. И опустив глаза, нахмурилась. Трудно было простить и проститься?

— Я учила тебя…

Алиса вздохнула:

— Я никогда этого не забуду.

Сестра Пелагея мотнула головой — «не то!» — и снова повторила:

— Учила. И другие тоже учили. Сперва законам Божьим. Потом — как их нарушать… Я дала самое страшное — технику, как это делать. И теперь…

Алиса вытянулась в сторону старой наставницы.

Сестра Пелагея вздохнула, и её губы сложились в дрожащую улыбку:

— Теперь, когда я знаю… Что не ошибалась…

Алиса стиснула зубы, ощущая, что кровь приливает к лицу. В этот момент жажда исчезла, осталось желание самой взрезать вены и напоить, напоить… Если бы она была уверенна, что это будет понято…

— Я хочу, чтобы две заповеди ты запомнила…

— Да, матушка…

Сестра посмотрела остро и поднялась на ноги. Коротко, уверенно стряхнула с подола каменную пыль и потянулась к выходу из кельи-клетки:

— Всё возможно, чему мы позволяем быть…

И повернулась уйти. Взялась за кольцо массивной двери.

Словно лезвием полоснуло по сердцу понимание того, что эта встреча последняя. Что сейчас сестра Пелагея отдаёт нечто большее, чем наставление последней ученице.

— Матушка! — Алиса вскочила на ноги. Замерла. Хотелось бросится на шею наставнице, стиснуть в объятиях, словно обнять собой, не дать уйти… Но вместо этого, Алиса проглотила комок слёз в горле и дисциплинированно склонилась, чтобы скромно напомнить: — Вы сказали про две заповеди, матушка…

Сестра Пелагея рванула кольцо и тихой тенью скользнула в коридор.

Стиснув кулаки, ощущая, как, отрываясь живым от живого, от неё уходит последний в её жизни родной человек, Алиса задержала вдох. Уходит…

В узкой щели меж дверью и стеной сестра Пелагея застыла, обречённо бросив плечи. Чуть обернулась, оставаясь уже невидимой во тьме коридора. И вздохнула.

— Бог есть.

И притворила дверь.

…

Глава 60 Даниил

Дверная створка, сорвавшись с петель, влетела в зал и оглушительно грохнула по паркету.

Даниил запрыгнул внутрь здания, едва останавливаясь на скользком от крови полу. Встал единым комком ярости и мощи.