Инкубатор 2

– Да ты шо! Ну прям сорок второй…

После того, как два раза уже прикрикнула на них медсестра, Петрова нехотя отпустили – режим. За окном – лунная ночь. Хотя в боксах жарко, каждый мог представить, как он идет по улице, слегка покалывает тело от свежести августовской прохлады. Ночь была красивая, лунная. Им с девятого этажа открывался прекрасный вид на лес, реку за ним и где-то там вдали, страшный остров.

Старков пересел на постель Петрова и над его кроватью зажглась табличка «Внимание! Нарушение режима». Старков привычным жестом накинул на нее одеяло, и оживленно забормотал полушепотом.

– А кем ты работал там? – Старков показал головой на окно.

– Мы с братом лес валили, уходили утром и…

– А вирусы?

– Мы только вдвоем работали, в город возвращались к вечеру, опасались.

– А чего же ты тогда?

– Я все посчитал. Смотри сюда, – протягивал он свой исписанный блокнот Старкову – мне нужно 30 миллионов, как ты думаешь, мои органы стоят того? Сколько тебе платят за год жизни здесь?

Петров был из тех, кого выбрали из города донором. Это означало, что его органы могут понадобиться ученому или медику с высоким уровнем эффективности, тогда их возьмут у него. За это он получает жизнь здесь, в

Инкубаторе, ну и деньги, которые не везде, но все-таки еще принимались.

Старков не был донором, он был героем, в холле висела его фотография. По неизвестным причинам, вирус встроился в его клетки и вместо того, чтобы бороться, организм принял его как родного. У него тоже была температура, кашель с кровью, красные глаза, но потом он выздоровел, вот и всё. Карпова Ольга Юрьевна нашла его валяющимся у ворот города, но живым.

Она эколог и ее задача время от времени выходить в город в специальном скафандре, и брать пробы. Так она нашла Старкова. На следующий день обнаружила, что он не только не умер, но и выглядит гораздо более здоровым, чем накануне. Она рассказала об этом Грифу, и он распорядился в запакованном состоянии доставить Старкова в подвал здания, в лабораторию. Там они наблюдали за его организмом, какого же было их удивление, когда на третий день он встал и попросил горячего чаю с лимоном.

Во-первых, горячего! Когда остальные люди просили лед. Во-вторых лимон! Сумасшедший. Уже несколько лет нигде нельзя было достать фрукты, тем более в вечной мерзлоте Дальнего Востока. Так он оказался здесь, его исследовали и наблюдали за последствиями перенесенного вируса.

– После первого года, следующие года оплачиваются меньше, так как здоровья уже меньше, – напомнил Старков.

– Да-да-да, я знаю, – нетерпеливо перебил его Петров. – Меньше, но все равно хорошо. Допустим это будет не 20 миллионов, а скажем 18 миллионов. Ты представляешь себе какие это деньги? Это же можно… это же можно… И всего за 2 года.

– Деньги сейчас мало что стоят, главное еда и безопасность. За два года у тебя не станет не только почки, но и одного легкого и части желудка, – пробормотал Старков. – Зачем тебе эти деньги?

– Плевать. Я хочу пожить свободно и без голода хотя бы кусок жизни. Можно?

– Тогда почему бы не начать соображать головой, – усмехнулся Старков.

– А я и хочу, здесь же библиотека, я буду учиться! – поделился Петров.

Он хотел рассказать новичку, что остаться здесь в работниках после операций, если ты не крупный специалист невозможно. Сотни показателей измеряют сотрудников и стоит только одному захандрить, его тут же выселяют в город и берут другого. Но глядя в его глаза почему-то промолчал.

– А как же брат?

– Вот. Я и хочу ему помогать. Можно как-то передавать ему еду? Как ты считаешь?

– Наверное. Не знаю, у меня родственников нет.

– Погибли? – сочувственно кивнул Петров.

– У меня была жена, но она ушла, потому что мне наша жизнь была не по карману. Потом умерла, где-то в Америке, еще когда только все началось.

– Ты одиночка, может быть, тебе даже и повезло. Я решил подписать контракт на три года, пока я выучусь, пока туда-сюда, капитал скопится опять же. Мы с братом договорились, – с упоением рассказывал Петров.

Этого Старков не мог себе даже представить. Что в голове у этого безумного? Три года здесь означает, что тебя выпотрошат всего.

– Три года?! – ошарашенно переспросил он.

– Да, три, – глядя в глаза твердо ответил Петров. – Возможно я выйду инвалидом. Но дальше мы с братом сможем прожить так, как хотим.

– Ты идиот, Петров. – махнул рукой Старков.

Он встал, чтобы выпить воды. Старкову много раз предлагали стать донором, так как его органы ценились выше, но он отказывался. Он уверен, что выживет даже если они отправят его за дверь.

– Идиот, – повторил он уже спокойнее. – Вот была бы у меня жена, моя Жанна, может быть, я бы еще задумался. Я любил ее. Но что я мог? Я тогда был почти нищий, впрочем ничего не изменилось. Она вышла за коммерсанта. Жила в Японии, потом в Америке. А я только читал об этих странах в библиотеке. Она как-то сказала мне: "Мы из разных жизней, Старков. Я привыкла выбирать страну, а ты книгу". Она умерла. Вот теперь! Я свободен. Могу жить так, как подует ветер. Сегодня я здесь и вполне сыт, а завтра удача приведет меня еще куда-нибудь.