Инкубатор 2

– А, это, – махнул он рукой. – Я отживающий тип. Что ты от меня хочешь? Мне семьдесят, я – дед. Вечером сижу тут, в темноте, надев наушники и слушаю, погружаюсь, вспоминаю молодость. Но для тебя, допустим, или для того же Петрова, мальчишки, это всё химера, это путь, уводящий в несуществующее, а значит человек расслабится и не сможет вести борьбу. Хотя мы вам это и позволяем, вы должны быть расслаблены. Но сотрудникам я строго запретил. Потому что наслушавшись вот этой интеллигенщины однажды он не сможет быть жестоким, а сейчас это нужно, для выживания. И не только его, личного выживания. Понимаешь ты или нет?

– Значит, если встанет вопрос… Про тех на острове, нужно будет взорвать, ты это сделаешь?

– Я это сделаю.

– Сам нажмешь кнопку?

– Нажму кнопку. Больше тебе скажу. Я даже не вздрогну.

– Эти люди умрут страшной смертью. А кто выживет, утонет в холодной реке.

– Вероятно. В течение нескольких минут все будет кончено.

– Я не верю, что ты так сможешь.

– Вот это ты зря. Вот это все твои сантименты.

Они помолчали немного. Остров это место, куда сослали уголовников, ради спокойствия города. И что они там вытворяют, за бетонным заводом и колючей проволокой, оставалось только гадать.

– Зачем ты зовешь меня сюда, мы сидим пьем этот идиотский кофе, который ни разу не похож на тот кофе из мирной жизни, мы философствуем, зачем это все, если есть только цель, функция, а все остальное блажь?

– Потому что я старик. Могу себе позволить.

– А я думаю, не ты позволяешь себе это, а оно, живущее в тебе, позволяет тебе выжить. То, человеческое, что есть в тебе, это оно заставляет тебя бороться за эту клетку, убирая все помехи на своем пути, урезая лишнее, уничтожая милосердие ради высшего милосердия. Нет, это не гибель человечества, это его расцвет.

Гриф рассмеялся.

– Я буду скучать по нашим беседам.

– Думаешь, я буду первым из нас, кто покинет эти беседы?

– Боюсь, что да. Ты делаешь большую ошибку, не заключая контракт, как донор. Можно остаться живым, если все хорошо продумать.

– Скоро вы сократите меня? Я уже, итак, исследован вдоль и поперек. Работы здесь для меня никакой нет. Значит, вы отправите меня в город.

– Да, это так.

– Сколько я смогу прожить на физически тяжелой работе без хорошего питания?

– Трудный вопрос.

– И все равно, я останусь верным своему решению. Я неплохо охочусь, уйду вглубь тайги, буду жить один, пока все это не закончится.

– В тайге одному не выжить, – покачал головой Гриф. – Скорее всего мы потеряем тебя. Уважаю твое решение, но мне жаль.

– Ты сам говорил, что основная причина смерти человека это то, что он сдается. Ресурсы организма невероятны, но мозг руководит процессом. И если он дает команду «отбой»…

– Да, это верно. Знаешь, это мысли занимают меня в последнее время. Я подключил программистов, думаю, что можно создать для доноров и пациентов программу, как бы встречи с их радостными моментами жизни, что ли.

– Интересно!

– Да, эмоции – это ключ. Пока не знаю как это будет происходить. Думаю. Ладно, иди спать, друг. Режим есть режим. Я еще немного посижу здесь и тоже отправлюсь.

– Смотри не засни в кресле, старик! Спокойной ночи.

– Будь здоров.

Инкубатор, действительно, был раем. Гриф его сделал таким. Он собрал наилучшую библиотеку, какую только можно себе представить. Доноры валялись здесь в гамаке хоть целый день. На этаже ниже был японский сад и можно было часами грести белый сыпучий песок. Искусственный водопад, с голубой водой, зеленые листы пальм, искусственные, конечно. Слушать музыку, танцевать, учить языки. Все это существовало только для них, героев, отдающих свои органы на благо и на будущее всего человечества. Так писали на всех плакатах. Почка рабочего спасает только одного рабочего, а почка, отданная медику или ученому, может спасти весь мир.

Записка Вторая

Конец августа, на улице по утрам 0, ночью -5. В

Инкубаторе + 29

Говорили, что третья мировая война будет длиться пятнадцать минут. Дураки. Они ошибались. Все ждали взрывов ракет, но бомба взорвалась изнутри, в виде маленькой ядовитой частички, клетки, которая поражала все вокруг, включая растения, животных и человека.

На бывшем космодроме в Свободном укрылись мы ученые, лаборанты, сотрудники центра. Укрылись, чтобы выжить и не заразиться. Каждый день мы выходим на связь, чтобы найти еще кого-то из выживших и оценить их по степени эффективности для нас.

Сегодня опять был приступ удушья на работе. Хорошо, что никто не заметил. У нас работают сильнейшие аппараты очистки воды, воздуха. Форточки открывать нельзя. Из-за недостатка кислорода у многих кружится голова. Но это легко поправимо, если успокоить дыхание и прекратить думать, что тебе не хватает кислорода. Лучший способ не задохнуться, говорит Гриф, это не задыхаться