Инквизиция и кошка 2: Кровавая жатва

Если бы передо мной не стояла точно такая же тарелка, наверное, я бы придушила Урерууса от зависти. Но мне оставалось только вцепиться зубами в свою порцию.

— Одно точно могу тебе сказать, по Мей-Илье ходят слухи, что Астрид давно мертва: её не видно ни на рынках, ни в лавках торговцев тканями. Ты меня очень удивила, сказав, что у неё пропадают курьеры.

— Разве прислуга лишнего не болтает? — приподняла бровь Солая.

— Мадам, я смотрю вы не в курсе текущих новостей. Посвящу вас. Но вынужден предупредить, что не просто так.

— Кончай попрошайничать, Уреруус! Ты же меня знаешь. Кого я когда обижала? — Солая в действительности напустила на себя настолько наивный вид, что скинь ей годиков двадцать с внешности, вполне могла бы сойти за девственницу.

— В общем, слушай внимательно, — мужичок придвинулся ближе к центру стола, мы со спутницами тоже подались вперед, чтобы расслышать его тихий шёпот. — Два года назад наша глубокоуважаемая Астрид разругалась в пух и прах с казначейством. Крик стоял до небес, но в итоге предприимчивая мадам ничего не добилась. Ходили слухи, что начальник казначейства специально для неё ввел новую мзду на чистую прибыль от торговли амулетами, потому что кроме неё в городе по-крупному этим никто не занимался.

Ну ещё бы. На месте Астрид, я бы казначея ещё и прихлопнула в довесок к скандалу.

–.. Всё бы ничего, но наш любимый казначей месяца через два прихворал, да так, что лекари в один голос начали посылать его к морю: уж больно симптомы на порчу были похожи. Как только караван с ним двинулся в сторону тёплых берегов, Астрид потихоньку начала вытеснять более мелких торговцев с рынка: слуги начали разносить по мастерским трудоёмкие заказы, часть мастеров укатила по местам промысла, чтобы скупить дорогостоящие ингредиенты подешевле, а подмастерья головы от производства амулетов и прочих магических приблуд вовсе перестали поднимать. Она скупала абсолютно всё, требуя увеличить численность работников мастерских. Но, ты же сама знаешь, в наших краях маги родятся редко, а артефакторы на вес золота.

— Они везде на вес золота, — хмыкнула отшельница.

— Дошло до того, — продолжил Уреруус, что она заняла практически всех свободных магов в городе и округе. А сама закрылась у себя дома и вела все дела через слуг. Благо платила быстро и своевременно, но дорогу Астрид перешла многим. У неё во врагах добрая треть города ходит, не удивлюсь, если кто-то прирезал втихаря курьеров да выкинул в ближайшее болото.

— Типун тебе на язык, — зашипела Солая. — У них же дети, семьи…

— Они у всех, — отрезал Уреруус. — Но мой тебе совет, не совалась бы ты в логово медведя, пока тот спит.

— Я учту. Но ничего полезного ты не наболтал. Золотой и то не за что отдавать.

— Как же вы жестоки, мадам! — наигранно-обидчиво воскликнул мужичок и, чуть сбавив тон, продолжил: — Однако, у меня есть мысли по этому поводу. В последнее время в Мей-Йилье участились случаи бегства среди слуг. Не рабов, подчеркну, а именно слуг. Не абы каких, а со слабыми способностями. И ещё, узнай точно, с какого места Астрид отправляла курьеров, её двор наглухо закрыт для порталов. Она тебе не говорила об этом?

Солая промолчала, тщательно взвешивая услышанное. Затем потянулась к кошелю на поясе, достала три золотых и попросила:

— Уреруус, я благодарна тебе за сведения, но не мог бы ты оставить нас и пересесть за другой стол? Подальше.

Мужичок с быстротой, достойной уличного вора сгрёб со стола монеты, поднялся, отвесил выверенный до последнего миллиметра поклон. Подхватив тарелку, пройдоха бодрым шагом прошествовал в противоположную сторону зала.

— Такая пушистая красавица и с грустными глазами! Непорядок! — чуть ли не возле моего ухо проорал чей-то нетрезвый голос. Я обернулась.

Симпатичный молодой человек, от которого разило сидром, явно не от одной порции, стоял, покачиваясь, широко расставив ноги для равновесия. Я было открыла рот, чтобы послать наглеца куда подальше, но в разговор бесцеремонно вмешалась Марианна.

— Шёл бы отсюда, пока тебе морду на лоскуты не раскроили.

— А какие гарпии в вашем окружении, пушистая барышня! — не унимался приставучий парень. — Позволь украсть тебя на полчаса, от такой компании твоё прекрасное фарфоровое личико приобрело зеленоватый оттенок!

Я даже не нашлась, что ответить, поэтому без оскорблений и угроз спокойно процедила:

— Нет.

— Ну же, милая. Мне не с кем сыграть! Эти трусы все как один отказываются схлестнуться со мной в поединке, — он показал мне руку, в которой были зажаты деревянные дротики со стальными жалами.