Иннокентий едет в деревню

– Есть. А как не быть!? Еще с прошлого раза. Две бутылки. И закусь. Как на свежем воздухе без этого дела.

– А в деревне воздух какой? – спросил я.

– Бабы его там портят, – рассмеялся дед.

– И то правда, Анна Пална бутылку стащила. И куда спрятала, ума не приложу. Нет и все. Точно выпила.

– Может, пацан твой взял? – спросил Зиновий Аркадьевич. – Знаю я их, ничего путного от них не жди. Небось не в первый раз. Точно тебе говорю.

– Да не, не он это. Всю ночь на поле торчал. И сейчас там. На поле его, – с укором оглянулся на меня Ефрем.

– Ну смотри, эти молодые выпить не дураки. А как напьются, давай буянить. Глаз да глаз за ними, – при этих словах председатель вытащил из-за пазухи бутыль, глотнул и предложил собеседнику.

– Ей-богу, – сказал тот и с благодарностью взял протянутую бутылку. Надолго приложился к горлышку. Потом наклонился к деду и прошептал:

– Ничего, я на берегу заначил. Под корягу. Уж туда-то Анна Пална не будет глядеть.

2.6.2. Огромная рыба сом – плохо

– Ну как? – крикнул муж Анны Павловны. Он с завистью наблюдал, как бармен снимает рыбу с крючка.

– Пара окуней, – ответил Сергей.

– Во дает, – Зиновий Аркадьевич потянулся к сумке и достал вторую бутылку.

Они с Ефремом, поставив пять удочек в воду, сидели на складных стульях и выпивали.

– Рыболов великий, – продолжил старожил деревни. – Таких рыболовов в наше время и не было. Тогда ведь как?! Сами удочки делали. А это что? Купил, забросил! Не умеют они ничего, точно вам говорю.

Я сидел на сырой коряге и внимательно следил за поплавком. Скоро поплавков стало два: мне было скучно, я засыпал.

– Ишь! – сказал Ефрем, кивая на озеро. – Ушел, чтобы не смущаться.

Павел Никифорович неподвижно сидел в надувной лодке. Издали он был похож на нахохлившегося воробья. Следить за ним было в той же мере скучно, что и за поплавком.

– Может, он тебя, дурака, смущать не хотел, – сказал председатель и выпил.

Павел Никифорович, судя по всему, был единственным трезвенником на деревне.

Я встал и прошелся по берегу. Перехватил недобрый взгляд кашляющего мужика. Заметив меня среди рыболовов по дороге к озеру, он зло сверкнул глазами, и с той самой минуты не переставал за мной следить.

Со всеми жителями деревни я не успел познакомиться, но этого мужика где-то видел. Я попытался вспомнить, при каких обстоятельствах, но заметил, что дергается поплавок на моей удочке.

– Клюет! – подскочил я к ней. Поплавок ушел под воду.

Что есть духу я стал наматывать леску на катушку.

– Подсекай, подсекай! – закричал Сергей. – Крути!

Я дернул на себя.

– Тащи, тащи! – орал он.

Меня охватило возбуждение. Я что-то поймал, что-то достаточно тяжелое. Я – герой сегодняшней рыбалки.

В воздухе сверкнуло. Я остолбенел.

– Хватай ее! – насмешливо закричал кто-то. – Смотри не упусти.

Вместо оглушительных аплодисментов я услышал общий смех. Я огляделся.

– От них бородавки заводятся, – гаденько улыбнулся мне кашляющий мужик.

Пока я освобождал лягушку, рыболовы не сводили с меня глаз. Мои неловкие движения их смешили. Но я не сдавался. Когда искалеченное животное исчезло за бревном, снова закинул удочку и сел на корягу.

– Дашь слабину – завсегда уйдет. Вот раньше, – завел дед, – какие люди были! В сороковом году пошел один ноги в воде полоскать… на этом самом озере было… Только сунул ногу, как на пятку щука клюнула. Щуку он поймал на пятку. Вот это да! Вот это мужик был. Удочки не брал, а такой улов. На тракторном заводе в городе со мной работал, мастером. Потом спился и умер. А вы, молодежь, ничего не умеете. Удочки у вас есть, а больше ничего нет. А одной удочки недостаточно.

– Две нужно? – спросил я.

– Не каждый на удочку лягушку выловит. Тут удача особого рода нужна, – злобно сказал незнакомец и закашлялся.

Я подошел к воде и сполоснул руки.

Посмотрев на воду, увидел, как поплавок одной из них задергался так же, как до этого мой.

– Держи, держи ее! – услышал я.

Первым моим желанием было злобно рассмеяться и проигнорировать призыв. Отплатить мужикам их же монетой. Но я схватил удочку.

Поплавок ушел под воду, и я почувствовал, как натянулась леска. Сильный рывок с той стороны, и удочку я уронил.

– Вот олух.

Я кинулся в воду. Схватил удочку за рукоять, резко натянул. Показалась огромная рыба.

– Сом, это сом! – хрипло закричал незнакомец. Подбежав, он отобрал у меня удочку, но не удержал и тоже уронил.

– Помогите! – только и успел закричать он.

2.6.3. А маленькая рыба плотва – хорошо

– Сдалась тебе эта рыба, – говорил Ефрем, предлагая выпить.

Но боль была велика.

– Кто тебя, дубину, просил удочку брать?! – набравшись сил, кашляющий мужик встал со складного стула.

Председатель деревни, старожил и подстрекатель Зиновий Аркадьевич довольно крякнул. Сергей встал у меня за спиной.

– Думаешь, не будет ничего?! – он снял куртку и засучил рукава. Сухого телосложения дедушка со скрюченными пальцами и наколками на костяшках. Я вспомнил, где его видел. Не первый раз он грозил мне тощим кулаком. – Ни за коня, ни за сома?!

«Ни за коня, ни за сома, – я отшатнулся от него. – Так вот оно что!»