Читаем Иное утро полностью

Пока Тимия разувалась Арфо смотрел на свою работу повешенную на самом видном месте. Он конечно никогда не принижал своих трудов, но и подумать не мог что кто-то повесит его малевания над зеркалом, прямо напротив входа, туда куда человек вошедший сразу кидает свой взор. На душе стала разливаться теплота и гордость. “Две маски”, так он назвал этот холст, была второй официально проданной картиной, и видеть ее вот так, своими глазами, но в чужом месте… было чарующим. Так или иначе все что создали люди было создано для людей, и каждый творец хотел чтобы его признали. Многие рисуют “для себя”, и Арфо один из них, но теперь можно было полностью понять как такое мнение уничижительно. Рисовать, писать, лепить, или паять – приятно. Это успокаивает душу, дает хоть какие-то светлые эмоции в бескрайнем мраке, но самые сильные можно ощутить лишь тогда когда человек абсолютно тебе незнакомый ценит и признает проделанный тобой труд.

“Две маски” были нарисованы в момент первых мыслей об изменах. Таня стала странно себя вести. Раньше она могла со спокойностью показывать хоть самые стыдливые и омрачающие себя переписки, но в тот момент научилась прятать телефон, и даже поставила пароль. Сам ее голос и манеры поведения так же изменились. Если раньше эта чарующая красотка могла голой проходить из одного угла комнаты в другой – теперь же одевалась в три шкуры. А те моменты соития которые могли длиться часами – превратились же в минуты. Это было видно всем, но не Арфо. Точнее он их видел, он не слепой, но не хотел замечать, не хотел принимать. Люди ведь меняются в долгих отношениях, верно? Быть может она просто изменилась, или на работе какие либо проблемы появились, или… было много “или”, и Арфо всех их принимал лишь бы не видеть настоящего. Тогда и появилась идея двух круглых лягушек похожих на стикеры, на наклейки детские. Одна – улыбается, источает веселье и в глазах ее видны отблески света. Другая – грустит и в тени первой прячется сзади. Обычная полярность которая обыгрывалась до него, и не было ничего в ней нового. И осмысленного. Разумным осмысленного. Где-то в глубине он и был той, второй, жабкой которая пряталась, но не понимал этого. И писал он лишь только потому что хотел сбежать от этой мысли и заключить ее в аэрозольный баллончик и масляные краски.

– Навеяли воспоминания? – спросила неожиданно Тимия.

– А? – Арфо рывком обернулся. – Что-то вроде.

По его лицу было видно что парень грустит.

– Она, кстати, многим нравиться, – сказала Тимия и прошла на кухню. – Тебе чай или кофе?

– Чай. Зеленый. Если есть.

Ч3.

Заварной чай в пакетиках был менее отвратительным нежели растворимый кофе, но все равно отдавал какой-то неописуемой нищетой и еле слышимым привкусом металла. Металл скорее отдавался от чайника или воды, а вот вкус нищеты наверняка был от того что в пакетики скидывали труху от “нормального” заварного чая. Тимия лишь краем уха как-то подслушала разговор на перерыве в кафетерии. Макс яро утверждал что так называемый “чай высших сортов” подаваемый в ресторанах есть ничто иное как моча осла, и, вывернутые наизнанку чайные пакетики с табаком в приправу. Он частенько ходил по ресторанам, и был начальником, так что с его мнением считались и уважали. Но не проверяли. Или не могли проверить. Утонченный вкус в вине был схож с чаем, и не каждый мог в полной мере ощутить все те нотки того в китайском зеленом чае.

Но Макс не только корил и журил дешевый чай, но и как верный и достойный друг, которым он себя считал, старался помочь сгладить углы и превратить мочу в, хотя-бы, более-менее, достойный симулякр чая.

Во-первых зваривать любой чай, даже мерзко-пакетный, стоило в горячей, но не кипящей воде. Как только пар сходит с чайника – твой выход. А во-вторых, и что самое забавное, можно добавить капельку лимонного сока. Забавность состоит в том что мало каких ресторанов используют этот казалось бы простой инструмент для чая, хотя стоило бы.

На следующий день как она услышала данную байку Тимия решила проверить ее на правдивость. Сходила в чайный магазинчик и уговорила продавца порекомендовать ей самый невкусный зеленый чай. Тот не сказать что отказывался, но рекомендовал все-же попробовать с варианта для “новичков” и не в пакетиках. Везде были заговоры! Так хотелось это сказать, но продавец сдался и продал коробочку с разными сортами зеленого чая из средней ценовой категории сказав: “Он не плохой, не подумайте, просто… на любителя”.

То что эти пакетики были и вправду “на любителя” Тимия поняла сразу же как вскрыла первый пакетик и заварила его.

– Что за дрянь? – лицо Арфо исказилось в гримасе отвращения. – Что это?

– Добавь, – Тимия подала пластмассовую бутылочку в виде лимона, – поможет.

Арфо неоднозначно посмотрел на девушку.. Одной капли оказалось мало, но как только в воду упала вторая и из ложечки он отпил стало понятно что совет Макса был правдив.

– Ого! Я думал я пил пережеванную коровой траву, а сейчас стало лучше.

– Ты был недалек от правды.

– В смысле?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Что такое литература?
Что такое литература?

«Критики — это в большинстве случаев неудачники, которые однажды, подойдя к порогу отчаяния, нашли себе скромное тихое местечко кладбищенских сторожей. Один Бог ведает, так ли уж покойно на кладбищах, но в книгохранилищах ничуть не веселее. Кругом сплошь мертвецы: в жизни они только и делали, что писали, грехи всякого живущего с них давно смыты, да и жизни их известны по книгам, написанным о них другими мертвецами... Смущающие возмутители тишины исчезли, от них сохранились лишь гробики, расставленные по полкам вдоль стен, словно урны в колумбарии. Сам критик живет скверно, жена не воздает ему должного, сыновья неблагодарны, на исходе месяца сводить концы с концами трудно. Но у него всегда есть возможность удалиться в библиотеку, взять с полки и открыть книгу, источающую легкую затхлость погреба».[…]Очевидный парадокс самочувствия Сартра-критика, неприязненно развенчивавшего вроде бы то самое дело, к которому он постоянно возвращался и где всегда ощущал себя в собственной естественной стихии, прояснить несложно. Достаточно иметь в виду, что почти все выступления Сартра на этом поприще были откровенным вызовом преобладающим веяниям, самому укладу французской критики нашего столетия и ее почтенным блюстителям. Безупречно владея самыми изощренными тонкостями из накопленной ими культуры проникновения в словесную ткань, он вместе с тем смолоду еще очень многое умел сверх того. И вдобавок дерзко посягал на устои этой культуры, настаивал на ее обновлении сверху донизу.Самарий Великовский. «Сартр — литературный критик»

Жан-Поль Сартр

Критика / Документальное