Иностранка

— Наконец-то, после всех невозможных ужасных слов я слышу из ваших уст что-то приятное. — Он притянул ее к себе, осторожно целуя в лоб. Его руки с силой прижали ее стройный стан к груди, и Маша ощутила его горячее дыхание на своем челе. — Предлагаю скрепить наше согласие поцелуем. И думаю, это надо сделать в кабинете, потому что здесь нам могут помешать.

Не дожидаясь ее ответа, Невинский, властно схватил ее тонкую кисть в свою большую ладонь и потянул Машеньку за собой. Она послушно последовала за ним, ощущая, что все ее существо наполняется радостью.

Едва Михаил втянул Машу в кабинет, она сразу же оказалась в урагане его рук и губ. Он прижал ее к портьере, которая была сбоку от окна, и его жадные губы завладели ее ртом. Ее чувства сейчас были совсем иными, не такими, как тогда, когда Невинский в последний раз насильно целовал ее в своей спальне. Теперь она знала, что он любит ее, и потому его поцелуй показался ей невозможно приятным. Она привстала на цыпочки и запустила пальцы в его волосы.

— Моя сладкая девочка, — прохрипел он, обхватив ее стан сильными руками, с неистовством прижимая ее к себе. Он ощущал, как ее нежные маленькие пальчики ласкают его затылок и думал, что не испытывал никогда более всепоглощающего желания, как в эту секунду. Спустя несколько минут, он наконец оторвался от ее губ и произнес: — Поедемте кататься верхом, я хочу показать вам изумительное место. Вам понравится.

— Сейчас?

— Да, — кивнул Михаил и уже хрипло добавил: — Еще немного — и я не в силах буду сдержаться. Потому надо немного остудить пыл.

— А как же дети?

— Матрена присмотрит за ними. К ужину мы вернемся.

— Но у меня нет костюма для верховой езды.

— Немедля пошлем в магазин Трофима, и через час, думаю, доставят костюм. А пока велю Ксении причесать вас, как подобает барышне. Мне не нравится жуткий узел, который портит совершенные черты вашего лица…

Маша стремительно неслась на лошади, на полкорпуса обгоняя Невинского.

— Я и не думал, что вы такая лихая наездница! — крикнул ей Михаил. Маша обернула к нему разгоряченное скачкой, румяное от встречного ветра лицо и радостно улыбнулась.

— Это просто наслаждение! — воскликнула она в ответ, вновь пришпоривая пегую кобылу с белой гривой.

Невинский напрягся, заслышав ее звонкий смех и увидев ту самую беззаботную, радостную улыбку, что видел уже однажды. Тогда они играли в серсо, и она, забывшись, смеялась открыто и счастливо. Именно так смеялась в эту минуту Маша.

Проскакав две версты, они спешились у небольшого холма, с которого открывался захватывающий вид на поля и реку. Оставив коней у дерева, Невинский потянул Машу на самый верх. Когда же ее взору открылось все великолепие окружающих холмов с белеющими от снега бескрайними лужайками и бурной рекой, она произнесла:

— Какой захватывающий вид!

Михаил, приблизившись к ней сзади, обхватил ее стан руками и прижал Машу спиной к своей груди. Склонившись над ее ушком, он произнес:

— Вы не замерзли?

Она отрицательно замотала головой и чуть повернула лицо назад, пытаясь взглянуть в его глаза.

— Давайте побудем здесь еще немного, — попросила она.

— Как пожелаете, моя козочка, — тихо произнес Невинский и легко поцеловал ее в ушко.

Положив голову на его плечо, Маша оперлась на грудь Невинского. Она смотрела на реку, где спускающееся к горизонту осеннее солнце золотило воду. Они стояли так долго, молчаливо, и каждый думал о своем.

Маша боялась поверить, что этот жесткий, властный, надменный мужчина хочет жениться на ней. Она ощущала, что то приятное чувство, которое она испытывала к Невинскому, когда они были в деревне, вернулось, и теперь его жесткий, властный характер нисколько не пугал ее. Она искренне хотела верить ему и надеялась на то, что впереди ее ждет только счастье. Как давно она хотела вот так опереться на сильное мужское плечо, на человека, который смог бы укрыть ее от этого злого жестокого мира. Она до боли в сердце желала настоящую семью, полную радости и детей. Хотела жить в мире и любви, именно так жили ее родители когда-то. Возможно, с этим человеком ей удастся построить свой мир, любящую семью…

Михаил же думал о том, что эта девушка невероятно подходит ему. В эту минуту ее голова лежала на его широком плече, и Невинский отметил, что ее макушка находится как раз на уровне его губ. Стройная, высокая фигура Маши до крайности нравилось Михаилу. Ему не надо было склоняться над нею в три погибели. Он мог, как сейчас, склонить к ней голову и спокойно достать до губ или шеи. Ему было приятно ощущать, как ее гибкое юное тело прижимается к нему. Ее запах, свежий и сладкий одновременно, будоражил его, вызывая в сознании приятные страстные образы. Он понимал, что старше ее, но его зрелость с лихвой компенсировалась деньгами. К тому же он выглядел гораздо моложе своего возраста, да и сил у него было еще достаточно, чтобы потянуть молодую жену во всех смыслах.