Иностранка

— Она скорее похожа на субретку или любовницу, нежели на воспитательницу детей, — размышлял себе под нос Александр, провожая Машу заинтересованным взглядом. — И одета она по последней моде. Видимо, отец решил совместить должность гувернантки и содержанки в одном лице. Милашка чертовски хороша. И клянусь, что он правильно сделал. А если она еще и довольно сговорчивая, — размышлял Александр, медленно направляясь в гостиную. — Так, возможно, и мне покажется приятной?

Спустя два часа Маша вернулась с детьми с улицы и сразу заметила в парадной оживление. Она мгновенно скинула теплые перчатки с рук, отмечая, что дети с радостными криками побежали вверх по лестнице.

— Михаил Александрович только что прибыли, — ответил Прокоп на ее вопросительный взгляд, помогая ей снять редингот.

Маша, отдав верхнюю одежду слуге, приподняв юбки, быстро, боясь споткнуться от охватившего ее волнения, направилась наверх. Дверь в ее комнату была отворена, и она, переступив порог спальни, сжала вмиг задрожавшие руки.

Невинский стоял у окна. Его широкоплечая высокая фигура в темном камзоле, светлых лосинах и высоких сапогах показалась Маше до боли притягательной и дорогой.

Заслышав ее легкие шаги, Михаил резко обернулся и впился страстным взором в стройную фигурку девушки, которая замерла на пороге. Маша была одета в жемчужно-серебристое светлое батистовое платье и светлые ботиночки. Тонкая светлая лента в темных волосах оттеняла ее переливающиеся длинные локоны. Лицо ее, родное и невероятно прелестное, показалось Невинскому взволнованным. Она как будто не решалась пройти в комнату и лишь смотрела на него своими огромными сверкающими глазами. Михаил не мог оторвать от нее завороженного взгляда. Не в силах пошевелиться, он как будто боялся спугнуть прелестную пташку, которая оказалась здесь. Всего три дня он не видел ее, но это время показалось ему вечностью. Он любовался ею, и Михаила вдруг посетила мысль о том, что никогда ранее он не испытывал подобных чувств.

Вдруг ему подумалось, что он вообще никогда не любил никого до Маши. Не любил ни одну женщину до такой степени, как эту юную прелестницу. С ее появлением в этой спальне, как будто весь его привычный мир перевернулся и закрутился вокруг нее. Разве мог он подумать еще пять лет назад, когда проводил спокойные летние вечера на веранде в кругу своей семьи, с Надеждой и детьми, что когда-нибудь будет испытывать подобные дикие, будоражащие чувства? Он никогда не предполагал, что можно до такой степени желать женщину, как он вожделел теперь Машу. До такой степени обожать, боготворить и бояться прикоснуться к ней, дабы нечаянно не обидеть. Вмиг пересохшее горло его не могло исторгнуть ни слова, а ноги как будто приросли к полу, не в силах сдвинуться с места. Лишь его взгляд, темный, горящий, взволнованный, поглощал ее облик, словно он хотел навсегда запечатлеть ее образ в сердце.

Маша, застыв на пороге, не отрываясь, смотрела на Михаила, а ее сердце, наполненное в этот миг любовью и восхищением, билось, как безумное. Она ощущала, что этот мужчина единственный в это мгновение занимает все ее мысли, чувства, все ее сознание. Именно Невинский, этот порою невозможный, властный и в то же самое время любимый человек, сейчас виделся ей единственным смыслом жизни.

Он протянул к ней руки и глухо произнес:

— Иди сюда…

Ахнув, Маша бросилась бегом по мягкому светлому ковру через всю спальню, почти спотыкаясь о длинные юбки, и уже спустя миг упала в его объятья. Михаил с силой прижал ее к себе и, чуть приподняв над полом, властно обхватил ее стан сильными руками. Его горячие губы приникли к ее лбу с некой отчаянной страстью, как будто он хотел поглотить ее всю, с ног до головы.

Она обхватила его широкий торс дрожащими руками, ощущая, что любит этого мужчину всем сердцем. Он был для нее как надежная гавань, спокойная и бесконечно драгоценная. Обитель, в которой она могла наконец найти пристанище в своей тяжелой, неспокойной жизни. Переполняемая чувствами Маша подняла на него влюбленные глаза и прошептала:

— Вас не было так долго… Мне было плохо без вас…

Невинский смотрел в ее чудные синие глаза, которые светились трепетной радостью, и ощущал, что его сердце бьется сильными глухими ударами.

— До чего же вы прекрасны, моя козочка, — произнес он вдохновенно у ее губ. — Каждый миг разлуки я думал только о вас…

Его требовательный рот покрыл ее дрожащие губы, и Маша почувствовала, как все ее существо наполняется почти болезненным желанием его ласки. Словно изголодавшиеся по близости друг друга, они страстно стали покрывать лица друг друга обжигающими чувственными поцелуями, не в силах оторваться от объекта своей страсти, совсем потеряв ощущение времени и реальности.

В коридоре послышались торопливые шаги, и через секунду Невинский явственно почувствовал чужое присутствие в комнате. Он оторвался от сладостных манящих губ Маши и посмотрел за ее плечо.

— Александр! — воскликнул радостно Михаил и чуть ослабил объятья, в которых сжимал молодую женщину.