Иностранка

— Ваш лимонад, — произнес он ледяным тоном, когда Маша печально улыбнулась. Она взяла протянутый им бокал и, отвернувшись, залпом осушила его, зная, что Михаил смотрит на нее. — Вас предупреждали, сударыня, чтобы вы не смели общаться с этим человеком? — начал свою нравоучительную речь Невинский. — И что же? Стоило мне оставить вас на пять минут, и вы вновь ведете себя неподобающе?

— Я не делала ничего непозволительного, Михаил Александрович! — возмутилась Маша, поставив пустой бокал на поднос мимо проходящего слуги. Она осторожно взглянула на него и сразу же отвела глаза в сторону, не в силах выдержать укора и негодования во взоре Невинского. Она понимала, что его вкрадчивый холодный тон — лишь маска. И осознавала, что он слишком умен, чтобы устраивать скандал на людях. Он схватил ее за локоть и повел по коридору.

— Пойдемте, скоро начнется второй акт…

Удерживая в изящной руке бинокль, Маша безо всякого интереса рассматривала артистов, играющих главные роли в этом музыкальном спектакле. Она чувствовала дыхание Невинского на своих волосах. Он стоял сзади, как и во время первого действия. А Маша, тяжело вздыхая, рассматривала господ, находившихся в противоположных ложах. Она проводила безразличным взглядом по сидящим там зрителям и вдруг похолодела. Напротив, немного правее, в пустой ложе стоял высокий военный, очень похожий на Чемесова. Она поднесла бинокль к глазам и напрягла зрение. Встревоженно, она принялась дотошно изучать молодого человека, стоящего в дальней ложе, отмечая, что обозналась, и мужчина ей незнаком. Невольно она перевела руку правее, отмечая, что в этой же ложе находится Жданов. Она чуть дольше задержала внимание на молодых людях, и именно это стало причиной последующего недоразумения.

Словно коршун Невинский ни на минуту не сводил подозрительного взгляда с лица девушки. Цепким взглядом он проводил по ее лицу, шее, плечам, ложбинке высоких грудей, ее нежной руке, удерживающей бинокль. Он вдруг отчетливо вспомнил тот момент, когда ее изящные ноги обвивали его бедра в момент их интимной близости в спальне. Михаил напрягся и ощутил, что вновь хочет оказаться с нею наедине.

Однако в эту минуту он был крайне зол. И его страсть, которая начала нарастать, тут же угасла, едва он вспомнил о ее недавнем проступке. Он ощущал, что эта девица дразнит его. И теперь она как ни в чем не бывало смотрела спектакль, будто он не застал ее с этим Ждановым, к которому ей было запрещено приближаться. Эта непокорная девица, невозможно соблазнительная, все время делала из него дурака. Он запретил ей выходить из ложи, но она проигнорировала приказ. Михаил чувствовал, что его терпение на пределе, что она как будто специально хочет вывести его из себя. Он понимал, что надо успокоиться и смотреть на все проще. Но слова Александра, словно осиное жало, впивались в его ревнивое сердце, заставляя видеть за поступками Маши скрытый смысл.

В какой-то момент Невинский заметил, что она смотрит в бинокль не на сцену, а в противоположную сторону. Михаил удивился и проследил за ее взглядом. Сначала не понял, куда она так заинтересованно смотрит. Но затем увидел сбоку, в ложе напротив, молодого Жданова. Андрей Дмитриевич был в сопровождении старой матроны и молодого военного. Невинский сначала побледнел, затем посерел, и по его лицу прошла судорога. Эта гадкая девица рассматривала в бинокль Жданова! Конечно, он не дал им пообщаться, и теперь она, видимо, в тайне ото всех решила полюбоваться на своего поклонника! Невинский так вцепился пальцами в спинку кресла, в котором сидела Маша, что дерево затрещало. В глазах потемнело, и ему показалось, что молодая женщина неотрывно, замерев, рассматривает в бинокль интересующий ее объект. Кровь ударила ему в голову, и Михаил ощутил, что хочет сделать нечто ужасное.

В следующий миг не выдержав, Невинский с силой ударил по биноклю, который держала в руке Маша. Тот вылетел из рук молодой женщины и вдребезги разбился об пол. Осколки стекла зазвенели, но их звук заглушил сильный голос солистки Авдотьи Михайловой, исполняющей партию сопрано.

— Михаил Александрович?! — воскликнула Маша испуганно и изумленно, обернувшись к нему. Его взгляд, безумный, угрожающий и дикий, словно пригвоздил ее к креслу. Она еще никогда не видела Невинского в таком бешенстве. Он был смертельно бледен, а в глазах стояло желание растерзать ее.

Сжав кулак, как перед боем, он угрожающе наклонился к ней. Она смотрела на него своими чистыми прелестными глазами лани и не понимала, что так вывело его из себя. Ее коварство было больше его терпения. Он чувствовал, что не контролирует себя. Дабы не наделать еще больших глупостей из-за этой невозможной девицы, он стремительно развернулся и направился прочь из ложи.