Иностранка

Он кратко осведомился, устроили ли мадам де Блон в ее прежней комнате, и, получив от слуги утвердительный ответ, направился в спальню. Медленно поднимаясь по лестнице, он чувствовал нарастающее желание зайти в спальню Маши и проверить, все ли в порядке. Но тут же осек себя, осознавая, что это лишнее. Тяжело вздыхая, он направился к себе. Долго стоял около окна и курил сигары. Отчего-то он вспомнил давно минувшие времена. Тогда была жива его покойная жена Надежда. Еще пять лет назад, когда теплыми летними вечерами проводил время с семьей в саду, за чашкой пахнущего мятой чая, он даже не предполагал, что вскоре его жизнь изменится до неузнаваемости. Тогда он даже не помышлял о том, что его будет мучить бессонница и тягостные думы насчет каких-то там женщин. Он спал спокойно и жил мирной безмятежной жизнью. Сейчас же нервно курил сигару за сигарой и усилием воли подавлял в себе желание пойти в комнату к Маше и просто посмотреть тайком, как она спит. Они долго были в разлуке, и он скучал о ней. Идея казалась ему настолько неразумной и нелепой, что, пытаясь избавиться от этой мысли, он раздраженно начал мерить шагами комнату, в то же время отчетливо осознавая, что это желание нарастает с каждой минутой.

Спустя несколько часов Невинскому удалось уснуть на стуле, за письменным столом. Наутро, обратившись к зеркалу, он увидал свое побитое, синюшное, отекшее после вчерашнего боя лицо и подумал, что не стоит показываться Маше на глаза в таком неприглядном виде. Не теряя времени, он собрался и уже через час ехал в карете к другу в Москву, где и провел несколько дней.

Через неделю, вполне оправившись от последствий неудачного поединка, Невинский возвратился в Петербург и в тот же вечер наткнулся в гостиной на Машу, которая играла с Наташей. Он холодно поздоровался и осведомился, все ли в порядке дома. Маша, отчего-то даже не взглянув на него, так же сдержанно ответила, что все хорошо. Снова обратив свое внимание на девочку, молодая женщина как будто сразу же забыла о нем. Михаил прошел в гостиную, заняв свое место у камина, и решил дождаться ужина. Почти четверть часа он хмуро наблюдал за тем, как Маша показывает Наташе разложенные на диванчике геометрические фигуры, вырезанные из дерева. Было видно, что девочка ловит каждое слово и искренне наслаждается обществом гувернантки. Михаил молчал, стоя в углу у камина, не спуская тяжелого взгляда с Маши. Позже пришли мальчики, и все сели за сервированный серебряной посудой стол. Ужин прошел в молчании.

Во все последующие недели Невинский был недоволен и смущен тем, что Маша упорно избегала смотреть ему в лицо и практически совсем не разговаривала с ним. Он был сбит с толку ее отчужденным поведением, но в то же время неожиданно осознал, что ему неприятна холодность Маши. С каждым днем его настроение портилось все сильнее, а спустя месяц подобного скудного общения с молодой женщиной Михаил стал особенно нервным. Стараясь наладить отношения, Невинский в один из вечеров даже предложил помузицировать в гранатовой гостиной всем вместе. Маша же, даже не взглянув на него, безразлично ответила, что устала и хочет пораньше лечь спать. Николай промолчал, поскольку не любил играть на клавесине, а Наташа с таким обожанием смотрела в этот момент на Машеньку, что даже не осмелилась спорить с ней или упрашивать. Михаил обиделся, чувствуя себя глупцом, и, даже не закончив ужин, стремительно покинул гостиную.

В середине марта в особняке Невинских намечался очередной ежемесячный прием. Не зная, как привлечь к себе молодую женщину и придумав этот нехитрый повод, Михаил попросил Машу помочь в организации праздника, и она согласилась. Еще за несколько дней до предстоящего торжества, молодая женщина составила изысканное меню, проследила, чтобы слуги произвели генеральную уборку в доме, заказала множество цветов для украшения, пригласила самых лучших в Петербурге музыкантов, предварительно написав необходимую карту танцев, съездила с детьми в модные магазины и прикупила им новые туалеты.

В назначенный день Невинский спустился в парадную и увидел, как в двери вошел Александр, в изысканной одежде, с непокрытой головой.

Невинский, искренне обрадовавшись, устремился к сыну и поздоровался с ним.

— Я думал, ты в Риме, — заметил Михаил, отпуская сына из своих объятий. Александр, отдавая одежду дворецкому, подернул плечами и объяснил:

— Да, я направлялся именно туда, но на границе с Польшей встретил господина Шевелева с Катериной Васильевной. Они уговорили меня погостить у них.

— Вот и славно, — кивнул, улыбаясь, Невинский, провожая сына в гостиную.

— Да уж. Вот и пришлось почти месяц прозябать в этой унылой Праге, где нет ни одного достойного места для охоты. У вас праздник? — спросил удивленно Алекс, озираясь по сторонам.

— Ну да. Принимаем сегодня, как и положено, раз в месяц, — пожал плечами Невинский и продолжил: — И как тебе Екатерина Васильевна? Весьма недурна собой, по-моему. Вы могли бы стать хорошей…

— Отец! — осек его Александр. — Я даже не думал об этом!