Иностранный русский

– Вот вы тут все говорите об успехе. Каролина и вправду кажется успешной. Но, как ни странно, ее внутренний раздрай напрямую связан с нашими представлениями об успешности. Успех по-русски – это карьера, деньги, наука, муж, дети, семья, красота. Все и сразу. Русский успех – грандиозен и монументален. Вот в Америке, например, может быть много успехов. Человек известен в профессиональных кругах – успех. У него отличные дети и любящая жена, пекущая самые лучшие имбирные печеньки в округе, – успех. Построил дом, выплатил за него досрочно кредит – успех. И так далее. Американский успех – подбадривающий. Добился одного успеха, добивайся следующего. Русский успех заведомо невозможен. Мало быть профессионалом, жить интересной жизнью, помогать людям, работать. Надо еще обязательно выйти замуж или жениться, родить. Боже мой, посоветовать женщине за тридцать родить – это просто святой долг каждого гражданина нашей страны! – Вика закатила глаза. – Мы как бы подсознательно не любим успешных людей, и если человек добивается чего-то в карьере, ему всегда можно ткнуть: а дети, а муж? Это наш менталитет, такая картина мира, тут ничего не поделаешь. Или ты забиваешь на мнение окружающих, или сходишь с ума, пытаясь достичь идеала.

Виктория взяла с тарелки дольку огурца и невозмутимо продолжила:

– Но Каролина не тот человек, который забивает. Дама она очень амбициозная, перфекционистка, всегда оправдывающая ожидания, добивающаяся своих целей любой ценой. Такой человек наиболее уязвим для общественного мнения. Потому что это мнение для нее важно. И вот, представьте себе, такая перфекционистка оказывается в оппозиции ко всем, чьим мнением дорожит. Да, она сама во многом виновата, что попала в эту ловушку, но что поделаешь. Если попала, то надо как-то выбираться. И вдруг у нее появляется шанс разрубить гордиев узел одним ударом. Она полюбила. Он человек непростой – богатый иностранец, молодой, красавец. Мечта! К тому же ее бывший студент, который обожает ее и восхищается. Кстати, из-за языкового барьера для Али Каролина никакая не заведующая и не ученый, а просто женщина. Красивая, умная, шикарная. Его женщина, которую он готов поддержать в любом ее решении. Он готов сделать все, чтобы она была с ним и счастлива. Даже уехать из родной страны, где для Каролины тоже нет особых перспектив, и поселиться в Европе.

– Но для Каролины-то рубить мосты и уезжать к чертям собачьим – это как? – поинтересовался Борис, и я был сейчас с ним совершенно согласен.

– Страшно, – согласилась Виктория. – Именно поэтому Лина сделала столько лишних телодвижений, запутавших и ее саму, и нас с вами. Уверена, она сама не могла допустить мысли, что все обернется таким матерым детективом. Последняя попытка остаться в привычной для себя среде и при этом выйти из-под жесткого контроля отца – это проект учебного центра с супругами Фроловыми. Именно поэтому Фроловы оказались последними людьми, которых посетила Каролина. Думаю, что даже пятнадцатого ноября, в день своего исчезновения, даже согласовав свой отлет, она все еще сильно сомневалась. Но посещение Фроловых стало последней каплей. Нет, Ирине Михайловне далеко до бесстрастности Будды. Каролине предложили сорок процентов от прибыли будущего учебного заведения. Что такое сорок процентов, когда у тебя еще три соавтора? Это чуть больше десяти процентов на руки. Вместо свободы – новая кабала.

Борис наклонился к столу и налил в стакан томатный сок, заботливо передав его Виктории.

– Хорошо, излагаешь, как всегда, гладко, только это снова литература, а где факты? – поинтересовался следователь. – Мы ведь проверили все возможные пути, по которым она могла покинуть страну. Ничего.

Виктория кивнула и продолжила:

– Думаю, из страны Каролина вылетела не по своему паспорту. Паспорт был поддельный, сирийский или иранский. Выехала она в составе, так сказать, гарема, одетая, как восточная женщина, то есть с закрытым лицом. Думаю, нам нужно искать не ее саму, а человека по имени Амал Эльдин, который въехал в страну с одной женой по имени Надира, а выехал уже с двумя женами: Надирой и Талибой. Летели они из Москвы в Европу. Возможно, в Лондон, но это не точно.

– Почему ты думаешь, что последнее письмо Али к Каролине было шифровкой? – резонно поинтересовался Борис. Ее слова и вправду больше походили на плоды бурной фантазии.