Инсайт

– Это сейчас. А вот своё детство я почти не помню. Мать не любит обсуждать это, да и я побаиваюсь её спрашивать. Знаю только, что что-то случилось, когда мне было 6, и родители обратились к местной знахарке. Точнее, ведьме. Та, по словам матери, спасла мне жизнь, но воспоминания о детстве стёрлись, словно их не было. В городке со мной не общались, называли чокнутой, – Ева вздохнула, – я всегда гуляла одна. Единственное место, где мне не было так одиноко – это кладбище. Мне нравилось думать, что надгробные камни – мои друзья.

– Звучит жутковато, – улыбнулся Дарий.

– Наверное, – Ева пожала плечами, – но мне было скучно. Я играла с ящерицами, которых на кладбище было очень много. Такие вот были у меня друзья, потому что люди меня избегали. Когда я выросла, то поняла, что не хочу заниматься выпечкой, хотя всегда помогала родителям на кухне. К тому же моё присутствие там отпугивало некоторых посетителей, портило репутацию пекарни. Хотя я всё равно не понимаю, почему, ведь Раснария, например, тоже странный, но это никого не смущает. Он говорил, что в детстве над ним смеялись, но чтобы бояться?

– И из-за этого ты решилась на переезд?

– Да! А как бы поступил ты? Вокруг тебя полно людей, но все либо делают вид, что не замечают тебя, либо опасаются подходить близко. А за глаза зовут чокнутым.

– Последние несколько лет у меня похожая ситуация… Правда, меня действительно никто не видел до тебя. Но, пожалуй, ты права. Если бы такое было с детства, я бы уехал туда, где меня никто не знает.

– Так я и сделала. Мои друзья не знают, почему я покинула Гланбери. Ты единственный, кому я рассказала.

– И я сохраню твой секрет, – заверил призрак, – а лекарства, за которыми они поехали? Для чего они?

– Сколько себя помню, я пью их регулярно. Мать снабжает травами та знахарка. Ну, что спасла меня 14 лет назад. Она говорит, что если я не буду их пить, то мне и другим людям будет угрожать опасность.

– Какая странная болезнь, – заметил музыкант.

– Похоже, что это не просто болезнь, – вздохнула Ева, – однажды мы с матерью вместе ходили к ведьме. Мне велели остаться на улице, я скучала, рисовала палкой на земле. На руку мне сел красивый жук: красный с чёрными круглыми пятнами на спинке. Я побежала в дом, чтобы показать маме, но подойдя к двери, услышала, как ведьма говорила, что подготовила для меня свежие цветы, чтобы блокировать проклятье. Я сильно испугалась. По дороге домой я спросила маму об этом, но она велела мне молчать.

В этот раз они проболтали почти пол-ночи, и часам к трём Ева почувствовала себя очень уставшей. Призрак остался в гостиной один. Он устроился в кресле, наблюдая за догорающими поленьями. Не знающий сна два десятка лет, он уже успел подумать обо всём на свете. Но с появлением новой подруги в его голове зароились свежие мысли. Что, если она поможет ему? Что, если она согласится помочь узнать правду: почему Электа так поступила с ним? Ева казалась ему доброй и участливой. К тому же, она прекрасно понимала тяжесть одиночества. Душа Дария ожесточилась за последние годы, и он отчаянно нуждался в друге и был благодарен судьбе за такой подарок. В задумчивости он провёл остаток ночи, сидя в темной гостиной, в очаге которой яркими пятнышками светились тлеющие угли.

Ева проспала почти весь день. Проснувшись, она по обыкновению, обошла сад, после чего вернулась в дом и до вечера раскладывала высушенные травы в баночки, прикрепляя к ним бирки. Ева нервно поглядывала на часы: по её подсчётам капитан с Цербером (так Раснара с намёком на «трёхглавость» в шутку называл Стром) уже должны были вернуться. Они обещали быть с ней в её день рождения. А она обещала Дарию знакомство с друзьями. Погружённая в свои мысли, Ева буквально подпрыгнула на месте от сильного стука в дверь.

– С днём рождения! – проорал капитан с порога, обнимая девушку.

За ним с коробкой, обвязанной джутом, стоял улыбающийся Раснар.

– Это от твоих: передали праздничный пирог! – пояснил он. – Поздравляю!

Ева обняла друзей, забрала у Раснарии пирог и открыла коробку.

– Мммм, с малиной… мой любимый, – Ева втянула носом аромат, – как пахнет! Домом… ну входите, входите.

– Какие запахи… – принюхался капитан, входя в гостиную.

– Да, – Ева указала на стол, – раскладываю травы на продажу.

Моряк присвистнул и поспешил открыть окно, чтобы впустить свежий воздух.

– Да ты самая настоящая травница, – заметил Стром, – а ты не заболела? У тебя сонный вид.

– Нет, – отмахнулась Ева, – всё хорошо. Как мои родители?

Капитан достал из-за пазухи конверт.

– Передали тебе письмо.

Из прихожей послышались сердитые голоса: Раснария о чём-то спорил с Шутом. Выглядело это так, словно он говорил сам с собой, но разными голосами, яростно при этом жестикулируя и переминаясь с ноги на ногу.

Ева взяла конверт из рук капитана и тут же открыла.

«Любимая наша дочь! Прежде всего: с днём рождения! Мы с отцом желаем тебе отметить день появления на свет радостно и беззаботно! У тебя замечательные друзья. Нам приятно видеть, что ты не одна в незнакомом городе. Капитан и его друг показались нам хорошими людьми.