Инспектор Вест начинает игру

— Мистер Вест, я… я бы сказала вам и больше, если бы могла. Я понимаю, что теперь нет никакого смысла что-либо скрывать. Поверьте, в этом заявлении написано все.

— Вот и прекрасно.

Она не поднималась.

— Мистер Лессинг приехал вместе с вами?

— Да. И двое полицейских. Я не хочу, не могу возвращаться в Брайтон. И не хочу идти к миссис Кларк. Я все еще боюсь.

— Не надо, — Роджер сказал более ласково. — Теперь мы вас охраняем.

— Да, а раньше вы этого не делали. Неужели вы не можете оставить меня здесь? Тут я буду в полной безопасности. Они до меня здесь не доберутся. Это единственное место, где мне будет спокойно.

Конечно, он мог ей предъявить какое-нибудь обвинение, чисто формальное. Тогда бы ей отвели место в камере предварительного заключения. Ни один магистрат не отказался бы поставить свою подпись, если бы ему объяснили положение вещей. Действительно, более безопасного места нельзя было отыскать. Возможно, она была права в отношении опасности, хотя он-то пытался уговорить себя, что «их» она больше не интересует, так как ее нельзя было уже заставить молчать из-за страха. Но Роджер предпочел бы видеть ее на свободе, хотя и под наблюдением, так что если бы была предпринята новая атака, преступников сразу бы схватили.

Раздался телефонный звонок.

Роджер был рад этому вмешательству.

— Вест слушает.

— Приходите сюда, хорошо? — послышался голос Чартворда, который звучал так сурово, что Роджер понял — дело идет о каких-то новых неприятностях.

— Могу ли я задержаться на несколько минут, сэр? У меня…

— Приходите, как только сможете.

Девушка не отводила от него глаз, пока он разговаривал с Чартвордом. Но теперь он уже знал, как надо поступить в отношении ее. Минутная нерешительность прошла.

— Мисс Леннокс, вы будете находиться под защитой полиции. Я советую вам возвратиться в свой обычный пансионат в Челси. Во всяком случае, куда бы вы ни отправились, за вами будет следовать полицейский эскорт. А теперь у меня срочные дела.

Он поднялся, показывая, что аудиенция закончена.

Девушка посмотрела на него с молчаливым укором, поднялась с кресла и вышла.

Марк ожидал ее внизу. Она рассказала, что произошло в кабинете у Роджера. Он не удивился.

Из Скотланд-Ярда за ними вышли двое полицейских. Один из них сразу же подошел, когда Марк поманил его.

— Мы едем ко мне на квартиру, — сказал Марк, — сообщите об этом мистеру Весту при первой возможности. И проверьте, чтобы там была установлена охрана или наблюдение.

— Мисс Леннокс будет жить там?

— Да, — твердо сказал Марк.

Чартворд пребывал в мрачности. «Эхо» напечатало критическое выступление Министерства внутренних дел. Они искали виновного.

— Есть ли какие успехи, Роджер?

— Маловато. Я не удивлюсь, если в ближайшие недели прокатится новая волна ограблений. Я поручил брайтонской полиции сделать обыск в больших складах Перримана. Жду донесения с минуты на минуту.

— А другие магазины и склады?

— Мне думается, мало толку действовать наугад.

— Что слышно о Перримановских «Роллс-Ройсах»?

— В этой семье их целых семь штук. Я имею сведения о шести, ожидаю сведения о машине Эммануэля, которую, как мне сказали, он никогда не использует по ночам. Тем временем мне хочется пощупать другие футбольные клубы. Если организация так велика, как мы опасаемся, тогда в ней участвуют сотни и даже тысячи людей. Вероятно, они работают группами. Одна в Фулхэме, другие по разным местам. И хотя имеется общий контроль и руководство сверху, группы работают независимо. Не исключено, что Фулхэмская не имеет понятия о других, скажем Ливерпуле или Вайт Харте. Если в организации поднимется тревога, очень скоро последуют общие распоряжения. А это можно сделать в пятницу, если бы нам удалось организовать рейд.

— Весьма эффектно, но вы увлекаетесь, Роджер.

— У них должны существовать пути общения, связи, что ли, со своими людьми. А что может быть удобнее программ?

— Ладно, организуем проверку. Как мыслишь начать?

— Я попрошу Фулхэмскую администрацию навести справки в других лондонских клубах, а сам съезжу в парочку провинциальных клубов покрупнее.

Фулхэмский клуб сразу же выразил желание помочь. Роджер побывал в Астон-Вилле, Ньюкасле и Блэкпуле. С управляющим же Глазго-Рейнджере долго беседовал по телефону.

У большинства клубов были неприятности из-за «левых» программ, но ни один из них не усмотрел в этом ничего серьезного. Подобные истории случались и в прошлом, но скоро частно-предпринимательская деятельность таких кустарей продолжалась недолго, так как не сулила больших барышей.

Во всех «левых» программах были обнаружены различные опечатки. Роджер посчитал, что все они напечатаны на одной и той же машине. Для надежности он справился у метранпажа типографии Министерства внутренних дел.

— Да, инспектор, — подтвердил метранпаж, — все это напечатано на одной машине монотипного образца. Это видно по несколько неясному «а» и сбитому хвостику буквы «р». Но не поймите неверно эти недочеты. Это напечатано на новой машине, а не на старом станке.

— Что значит — новой?