Инспекция. Число Ревекки

– Что я вам сейчас расскажу!

Она остановилась и уперлась руками в колени, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

– Да не томи ты! Что случилось? – женщины обступили ее.

Ядя сделала еще несколько глубоких вдохов и выпрямилась. Глаза ее восторженно сверкали.

– Помните еврейку Малку из бельгийского транспорта?

– Которая переводчица, что ли, бегает на посылках у оберки? – спросила Беата.

– Она самая! – кивнула Ядя. – Она сбежала! Вместе со своим любимым Эдеком!

И Ядя умолкла, наслаждаясь впечатлением, которое произвели ее слова.

– Да иди ты! – пораженно проговорила Ирена.

– Правду говорю! Оберка носится по лагерю с выпученными глазами, брызжет ядом направо и налево. Охрана уже начала переворачивать все бараки, ищут тех, кто им помогал.

– Матерь Божья! Теперь бед не оберемся! – Ирена перекрестилась и прижалась губами к сложенным пальцам.

В лагере только и говорили, что о бегстве влюбленных.

– Эдек заранее раздобыл форму и пропуск. И сам вывел Малку словно он конвойный. Часовой своими руками открыл им ворота и выпустил! Вот так цирк!

– Говорят, даже на пропуск не взглянул.

– Пропуск-то Маля украла, она во многие кабинеты вхожа была.

– Вот это любовь! Бежали вместе из лагеря, ну надо же!

– Крамер, говорят, лютует. Всем полицейским постам телеграфировали приметы Эдека и Мали.

– Господи, помоги им!

– За кого просишь, дура? Знаешь ведь: один за проволоку – десятерых из его барака к стенке, чтоб остальным неповадно было. И Малка с Эдеком знали это. Они сейчас где-то на свободе разгуливают, а девушек, которые с Малкой угол делили, в штрафную команду отправили! А это все равно что в расход! Чудо, что не сразу в петлю – нам в назидание.

– А главное, будто хуже всех жилось Малке! Не надрывалась ведь на работах, как остальные, всегда сытая, чистая, на побегушках у эсэсов, знай переводи да на рожон не лезь. Чего еще не хватало?

– Любви! Эдек ей нужен был каждую минуту! Любовь, понимаешь?

– К черту вашу любовь! Людей на смерть отправляют из-за вашей дрянной любви, – и какая-то заключенная сплюнула с такой яростью, что попала в стоявшую поблизости соседку. Завязалась драка…

После побега влюбленных внеплановые вечерние поверки шли одна за другой. То и дело раздавались крики разъяренных блоковых:

– Всем вон из барака!

Едва последняя женщина выскакивала, как внутрь уже врывались эсэсовцы, крушившие все на своем пути. Они стаскивали с нар тюфяки, рвали их, пинали, швыряли котелки и ложки, которые женщины не успевали в панике схватить, в разные стороны летели колодки, по неосторожности оставленные в бараке, опрокидывались ведра, приготовленные на ночь. Пока продолжалось это варварство, уставшие женщины, еще несколько минут назад собиравшиеся лечь спать, стояли перед бараком, обхватив свои полуголые тела. Многие были босиком. Так ничего и не найдя, охранники бежали к другому бараку, сами не понимая, что ищут. Обозленные, они часто заставляли обитательниц выбегать на улицу и вставать на колени. Те молча подчинялись, с завистью глядя на товарок из уже проверенного барака, которые наконец-то могли вернуться и улечься.

К счастью, барак работниц «Канады», эффектенкамер и девушек из политического эта доля миновала.

– Вот вам и любовь лагерная, – с грустью проговорила Ирена, наблюдавшая за стоявшими на коленях измученными женщинами.

Жар из печей и рвов постепенно иссушил человеческие реки, которые весь май и июнь текли от платформы к крематориям. Транспортов с каждым днем становилось все меньше. Постепенно начали расформировывать дополнительные рабочие команды, собранные впопыхах для сортировки на вещевых складах. В бараке, в котором трудилась Ревекка, стало свободнее. Дым уже не висел плотным тяжелым облаком, а быстро разносился летними теплыми ветрами. Женщины наконец-то смогли распахнуть окна настежь.

Ирена вошла в барак и поставила полное ведро воды. Утирая на ходу вспотевший лоб, она сказала:

– Януш, который в административном на корреспонденции, передал девушкам из эффектенкамер, что телеграмму сегодня получили. Арестовали наших голубков.

И без пояснений все поняли, что речь о Мале с Эдеком.

– Батюшки, что ж теперь с ними будет?

– Вернут, понятное дело, а там помоги им бог…

Уже вечером в бараках обсуждали узнанные невесть каким образом подробности.

– Говорят, им какой-то вольняшка помог. Дал у себя отсидеться.

– Есть еще люди за проволокой.

– После они собирались в Закопане к родственникам Мали.

– Не говори ерунды. В сторону Словакии они пошли: там ее родственники живут.

– Я слышала, в Бельске их взяли.

– А как поймали?

– Патруль остановил Малку, мол, проверка документов. Эдек, говорят, мог убежать, да не бросил Малю.

– Говорят-говорят, меньше слушай, что говорят. В поезде их задержали.

– А ты будто из первых уст знаешь! Тоже уши развесила. В Кракове их схватили, в ресторане.

– В рестора-а-ане…

– Еще чего! Дураки они, что ли, после побега по ресторанам ходить? В гостинице в Катовице их взяли, когда они пытались расплатиться ценностями из «Канады». Хозяин заподозрил неладное и вызвал полицию. Те увидели бритую голову Эдека и смекнули, в чем дело.