Институт

– Мы будем держать связь с Венди. Перед взлетом. После посадки. Когда доедем до Института. Если она не дождется звонка, то начнет звонить сама. Сперва в полицию штата Мэн, затем выше и выше вплоть до ФБР и Министерства национальной безопасности. Понятно?

– Да.

– Отлично. И последнее. Когда мы подъедем, вы должны стоять там. Одна рука на капоте автобуса, другая – на флагштоке. Как только дети будут в автобусе, а мой друг Тим – за рулем, я отдам вам флешку Морин и сам сяду в автобус. Все ясно?

– Да. – Отрывисто. Пытаясь не выдать свое торжество.

Люк подумал: Стэкхаус понимает, что Венди может быть опасна, поскольку знает имена нескольких пропавших детей, но уверен, что эту проблему он сумеет решить. Флешка, которую не так легко объявить фейковой новостью, куда важнее. Я предлагаю ему ее почти что на блюдечке. Сможет ли он отказаться? Ответ: не сможет.

– Люк… – начал Тим.

Люк затряс головой: не отвлекайте меня, я думаю.

Да, дела по-прежнему плохи, однако возник проблеск надежды. Спасибо Тиму, он напомнил о том, до чего я сам не додумался: Стэкхаусом и Сигсби все не заканчивается. Над ними есть начальство. Когда разразится скандал, Стэкхаус сможет заявить, что предотвратил худшее; ему еще и спасибо скажут.

– Ты позвонишь перед взлетом? – спросил Стэкхаус.

– Нет. Надеюсь, вы все подготовите, – сказал Люк, хотя «надежда» была совсем не тем словом, которое приходило ему на ум при мысли о Стэкхаусе. – В следующий раз будем говорить лично в Институте. Минивэн в аэропорту. Автобус у флагштока. Нарушите договоренность хоть на каком-нибудь этапе – Венди начинает звонить и сообщать информацию.

Он дал отбой и обмяк.

7

Тим вручил Венди «глок» и указал на пленников. Она кивнула. Перепоручив охрану ей, Тим отвел Люка в сторонку. Они стояли у ограды, в островке магнолиевой тени.

– Люк, ничего не выйдет. Допустим, мы прилетим и в аэропорту нас действительно будет ждать минивэн, но если Институт и впрямь таков, как ты говоришь, нас там расстреляют из засады. Твоих друзей тоже убьют. Венди постарается сделать, что сможет, однако пройдут дни, прежде чем кто-нибудь доберется до Института. Я знаю, как работает полиция в любой нештатной ситуации. Если Институт и найдут, там останутся только трупы. А может, и трупов не останется. Ты сказал, у них есть система для уничтожения… – Тим не знал, как лучше выразиться, – отработанных детей.

– Я все это знаю, – ответил Люк. – Дело не в нас, а в детях. Я выгадываю для них время. Там что-то происходит. И не только там.

– Не понимаю.

– Я теперь сильнее, – сказал Люк, – а мы в тысяче миль от Института. Я – часть институтских детей, и теперь это не только они. Будь это только они, я не смог бы силой мысли развернуть пистолет в руке у того парня. Помните, у меня получалось только с подносами для пиццы?

– Люк, я просто не…

Люк сосредоточился. На мгновение перед глазами возник образ: прихожая в их доме, звонит телефон. Люк знал, если взять трубку, то в ней спросят: «Ты меня слышишь?» Затем картинку сменили цветные точки и слабый гул. Точки были скорее тусклые, и это его обрадовало. Он хотел показать их Тиму, не причиняя тому вреда, а причинить вред так легко…

Тим качнулся к ограде, будто его толкнула невидимая рука, и еле успел выставить ладони, чтобы не врезаться лицом в сетку.

– Тим? – окликнула Венди.

– Все хорошо, – отозвался Тим. – Приглядывай за ними, Венди. – Он посмотрел на Люка. – Это ты сделал?

– Это пришло не от меня, а через меня, – сказал Люк. И поскольку теперь у них было время (по крайней мере чуть-чуть), а ему стало любопытно, спросил: – Как это было?

– Как сильный порыв ветра.

– Конечно, сильный, – ответил Люк. – Потому что вместе мы сильнее. Так говорит Авери.

– Тот малыш.

– Да. В Институте давно не было такого сильного экстрасенса. Может быть, много лет. Не знаю, что именно произошло; думаю, его макнули в бак. То есть он пережил околосмертные ощущения, усиливающие Штази-огни, без сдерживающих уколов.

– Ничего не понимаю.

Люк как будто не слышал.

– Уверен, это было наказание за помощь в моем побеге. – Он кивнул в сторону минивэна. – Миссис Сигсби наверняка знала. Не исключено, что она и распорядилась. Так или иначе, они добились обратного эффекта. Дети взбунтовались. Настоящая сила у детей из Палаты А. И Авери выпустил ее на волю.

– Но этой силы не хватает, чтобы выбраться из западни, в которой они сейчас.

– Пока не хватает, – согласился Люк. – Полагаю, ситуация изменится.

– Как? Почему?

– Вы навели меня на мысль, когда сказали, что над миссис Сигсби и Стэкхаусом есть начальство. Мне бы самому следовало додуматься, просто я никогда не заглядывал так далеко. Наверное, потому, что для детей все начальство – родители и учителя. Если есть другие начальники, то почему не быть другим Институтам?

Мимо проехал автомобиль и исчез, мигнув красными задними фонарями. Люк продолжил:

– Может, в Америке всего один, в Мэне, а может, есть еще на Западном побережье. Но могут быть еще Институты в Великобритании… России… Индии… Китае… Германии… Корее. Логично, если задуматься.