– Гарри Кросс, – устало, смиренно и без намека на былую ярость ответил новенький. – Я из Сельмы. Это в Алабаме. Не знаю, как я сюда попал, что тут происходит – вообще ничего не знаю!
– Мы тебя введем в курс дела, – пообещал Люк. – Только сначала ты должен исправиться. Нам тут и так фигово – еще между собой драться не хватало.
– Ага, и перед Авери извинись, – сказал Джордж. Шутом он быть перестал.
– Да все хорошо, – махнул рукой Авери. – Мне не больно.
Калиша пропустила его слова мимо ушей.
– Давай, извиняйся.
Гарри Кросс поднял голову и отер рукой багровое неказистое лицо.
– Извини, мелкий, что я тебя толкнул. – Он поглядел на остальных. – Норм?
– Почти. – Люк показал на Калишу: – Перед ней тоже надо извиниться.
Гарри вздохнул.
– Извини, как там тебя…
– Калиша. Если мы подружимся – во что мне пока не очень верится, – можешь звать меня Ша.
– Только не зови ее Умницей, – добавил Люк.
Джордж со смехом хлопнул его по спине.
– Ясно, – пробормотал Гарри и вытер с подбородка остатки блевоты.
Тут заговорил Никки:
– Что ж, раз все самое волнительное закончилось, предлагаю вернуться к нашему бадмин…
– Привет, девчонки, – сказала Айрис. – Если хотите, давайте к нам.
Люк обернулся. Джо исчез, а на его месте стояли две белокурые девочки. Они держались за руки и глядели по сторонам в одинаковом смятении и ужасе. У них все было одинаковое, кроме футболок – у одной зеленая, у другой красная. Люку сразу вспомнились персонажи из книжки доктора Сьюза – Штучка Раз и Штучка Два.
– Идите сюда, – сказала Калиша. – Все плохое уже позади.
Ох, если бы, подумал Люк.
В пятнадцать минут четвертого Люк сидел у себя в комнате и читал про вермонтских адвокатов, специализирующихся на Законе о добросовестной практике взимания долгов. Пока что его не спрашивали, откуда у него такой интерес к этой теме. И про человека-невидимку Уэллса тоже не спрашивали. Люк даже думал провести эксперимент, чтобы узнать, следят за ним или нет: погуглить способы покончить с жизнью, например. Но потом решил, что это бред. Зачем будить спящего медведя? Знание это не жизненно важное, можно обойтись.
Раздался короткий стук в дверь, и она тут же распахнулась. Пришла смотрительница – высокая, темноволосая, с именем «ПРИСЦИЛЛА» на груди.
– Зрение проверять, да? – спросил Люк.
– Да. Идем. – Ни слащавых улыбок, ни жизнерадостного щебета – после Глэдис угрюмое выражение лица Присциллы было как бальзам на душу.
Они прошли по коридору к лифту и спустились на уровень С.
– Сколько тут подземных этажей? – спросил Люк.
Присцилла покосилась на него.
– Не твое дело.
– Да я просто так, разговор поддер…
– Не надо. Лучше помалкивай.
Люк замолчал.
Его снова привели в старый добрый C-17, но вместо Зика там сидели лаборант по имени «БРЭНДОН» и двое мужчин в деловых костюмах, один с айпадом, другой с планшетом-зажимом для бумаги. Именных бейджиков у них не было, и Люк решил, что это врачи. Первый – высоченный и с громадным пузом (которое не шло в сравнение с брюшком Гарри Кросса) – сделал шаг навстречу и протянул ему руку:
– Привет, Люк. Меня зовут доктор Хендрикс, я – начальник медицинской службы.
Люк молча посмотрел на его руку и осознал, что не испытывает внутренней потребности ее пожать. Да уж, его тут хорошему научат…
Доктор Хендрикс не то заревел, не то засмеялся – сперва выдохнул, потом вдохнул.
– Понимаю, понимаю. А это доктор Эванс, он у нас главный офтальмолог.
Он снова заревел, как осел, и Люк решил, что это какая-то профессиональная шутка.
Впрочем, доктор Эванс, невысокий мужчина с неопрятными усами, смеяться не стал. Даже не улыбнулся. И руки не подал.
– Значит, вы у нас новобранец, молодой человек. Добро пожаловать. Садитесь.
Люк сел. Сидеть в кресле гораздо приятнее, чем нагибаться над ним с откляченным задом. Кроме того, Люк примерно представлял, что сейчас будет – ему уже не раз проверяли глаза. В кино всякие гении-заучки носят очки с толстыми линзами, но у Люка было отличное зрение. Словом, он не особо нервничал, пока Хендрикс не подошел к нему с очередным шприцем – вот тогда сердце моментально ушло в пятки.
– Не волнуйся, это просто комарик. – Хендрикс опять заревел, обнажая крупные зубы. – Потерпи, ты же у нас солдат. Совсем как в армии!
– Ага. Новобранец, – сказал Люк.
– Верно! Замри и не дергайся.
Люк молча стерпел укол. И сразу начало происходить нечто странное. И страшное. Когда Присцилла склонилась над ним с пластырем, Люк стал задыхаться.
– Я не могу… – «Сглотнуть», – хотел сказать он, но не сумел: горло сдавило.
– Все нормально, – заверил его Хендрикс. – Сейчас пройдет. – Эти слова немного успокоили Люка, но второй врач уже подходил к нему с какой-то трубкой (видимо, чтобы вогнать ее ему в горло при необходимости). Хендрикс положил руку на плечо второго врача. – Подождем немного.
Люк в отчаянии уставился на них. Слюна текла по подбородку. Неужели это последние лица, которые он перед сме… Внезапно горло открылось. Люк с шумом втянул воздух.
– Вот видите? Все хорошо, – сказал Хендрикс. – Интубация не понадобится.
– Что… что вы со мной сделали?
– Ничего-ничего. Все отлично.