Институт будущих магисс

– Ты забываешь, что Мей уже, по сути, принадлежит лорду Герониму, – объяснила Эйлин. – Тео должен не только вернуть уплаченную сумму, но и как-то уговорить его отказаться от прав. А пока и Мей, и ее тело… прости, Меюша… принадлежат господину Гернаусу.

Улыбка сошла с лица Мей:

– Я даже боюсь предположить, какая должна быть сумма. А если Тео не успеет за месяц?

– Все будет хорошо! – твердо сказала Вертрана. – А теперь позволь себе немножко порадоваться. Ты самая счастливая из нас, Мей. Я даже не представляю, каково это, когда любят…

Мей благодарно кивнула. Элли вытерла с ее раскрасневшихся щек слезы.

– Через час вернулся лорд Конор. Мне до сих пор совестно, что я забыла про пальто. Он, по-моему, продрог, хотя и старался не показывать вида. Они с Тео пожали друг другу руки. Тео сказал, что никогда в жизни не забудет об оказанной услуге, но господин Ростран нахмурился и ответил довольно сухо, что это не составило ему труда и не стоит благодарности.

– Сноб! – проворчала Верта. – Я же говорю…

– Идемте в спальню, – оборвала ее Эйлин. – Мей надо отдохнуть.

Этой ночью Мей впервые уснула безмятежным, тихим сном. Встала посвежевшая и действительно сияла, будто весеннее ласковое солнышко. Даже напевала.

– Надо же, поет! – фыркнула Лора. – А вечером как с цепи сорвалась. Мне кажется, Верта, она ревнует тебя к лорду Конору!

– Я? – оторопела рыжуля, растерянно посмотрела на подругу, тоже оцепеневшую, и лишь потом сообразила, что Вертрана играла вчера ее роль. – О… Девочки, простите, сама не знаю, что на меня нашло.

– А у тебя как все прошло, Вертраночка? – сладеньким голосом поинтересовалась Лора у Верты. – Когда ты уже с нами поделишься, каково это? Может быть, научишь, как приручить лорда, чтобы и нам конфеты присылали?

Вертрана развернулась и вышла, не удостоив ехидную блондинку ответом.

Последующие дни протекали спокойно и размеренно. Мей, похудевшая было от переживаний, снова потихоньку округлилась и сделалась хорошенькой, как наливное яблочко, глаз не оторвать. Корсет пока сходился на талии, но личико стало более женственным.

От лорда Конора к завтраку и к ужину исправно приносили деликатесы для Вертраны, и, судя по объему порций, Верта давно должна была лопнуть.

– Поэтому мне помогают подруги, – объясняла она недовольной Богомолихе. – Не выбрасывать же!

«Розочки» делали страдающие лица – вот, мол, на что не пойдешь ради дружбы, – но продолжали жевать с удвоенной энергией.

– Мей это совсем не полезно! – бурчала та. – Вы посмотрите, в какую пышку она превращается. Если Вертрану в ближайшее время не заберут из Института, я вынуждена буду пожаловаться госпоже Амафрее.

Занятия продолжались. На следующем уроке рунологии Эйлин вспомнила о незаконченной записке.

– Так о чем ты хотела нам сообщить, Верта? Какой договор?

– Знаете, девочки… – подумав, ответила та. – Мне кажется, будет нехорошо, если я расскажу. Лорд Конор не самый прекрасный в мире человек, но договор есть договор. Он не хотел, чтобы кто-то знал. Не обижайтесь…

– За что обижаться! – воскликнули подруги почти одновременно. – Ведь этот договор не опасен для тебя? Нет? Вот и отлично.

Сам господин Ростран не появлялся уже довольно давно, но Вертрана не волновалась: значит, послушался ее совета и восстанавливает силы. Вернется, никуда не денется, Верта ему нужна.

Испытаний тоже в ближайшее время не предвиделось. «Розочек» никто не дергал, не гонял с утра до ночи. Вертране даже нравилось то, что она снова в Институте среди своих, просыпается с ними в одной спальне, ходит на занятия. Она знала, что эти дни совсем скоро закончатся. Закончатся навсегда. У Вертраны начнется другая – свободная – жизнь. И Меюша обретет счастье с лордом Теодором. А Эйлин они одну не оставят. Обязательно придумают, как ее вытащить…

– У тебя завтра день рождения! – радостно сообщила Элли утром за завтраком. – Ты хоть помнишь?

– Ой, да? Правда! Я и забыла!

– Это я к тому, что ты ночью отвернись к стене и не подглядывай. Мы с Мей будем готовить для тебя сюрприз!

– И мы, – улыбнулись Габи с Аланой.

– И мы тоже! – подхватили голоса остальных воспитанниц.

У «розочек» с детства существовала традиция готовить друг другу небольшие, но приятные подарки из того, что подвернулось под руку: денег-то им не выдавали. Чаще всего это были удивительные зачарованные открытки. Девочки стремились поразить виновницу торжества своим мастерством. Открытка, подаренная Вертране на двенадцатилетие, должна была выпустить фейерверк, а огненные шары, раскрывшись, превратились бы в цветы, но что-то пошло не так. Магии у юных «розочек» в то время было всего ничего, зато азарта хоть отбавляй. В итоге Вертрана получила залп горячих искр в лицо. Они обожгли брови и оставили некрасивые ожоги. Богомолиха потом целый месяц мазала Верте лицо вонючей желтой мазью, от которой кожу саднило и щипало.

– А вот нечего, нечего! – приговаривала она, втирая снадобье. Вертрана пыхтела и морщилась, но классная дама одной рукой крепко сжимала ее шею. – А вы, дурынды, в следующий раз в глаз ей цельтесь, что же промазали-то!