Институт идеальных жен

— И даже пытались ее поймать, чтобы вернуть законному владельцу, — подхватил Рейнард.

Эти двое пели так слаженно, словно придумывали совместные оправдания не в первый раз. Впрочем, учитывая родственные связи и незначительную разницу в возрасте, скорее всего, так оно и было на самом деле. Наверняка в детстве они проводили немало времени вместе.

— И что же случилось? — поинтересовалась Мейбл, старательно сдерживая улыбку.

— Она меня укусила! — Этьен продемонстрировал нам руку, на которой виднелись следы зубов.

— Это не опасно? — встревожилась подруга. — Надо промыть и перевязать!

— Он приложил подорожник, — хмыкнул Рейнард, допивая кофе и со стуком ставя кружку на стол.

Этьен был прав: после кофе граф Аттисон пришел в свое обычное, то есть просто дурное, расположение духа.

— Жаль, что вы ее не поймали.

Мейбл кинула сочувственный взгляд в сторону трактирщика, неподвижно сидевшего за стойкой.

— Да, — кивнул Рейнард и сменил тему: — Думаю, нам пора собираться.

— Собираться? Куда? — удивились мы трое.

— В пансион, разумеется. Не думаете же вы, что мы так и будем колесить вчетвером по дорогам?

Я вздохнула, потому что как раз об этом и думала. Но вслух произнесла:

— Вообще-то нам и втроем было неплохо!

За что получила гневный взгляд от Рейнарда, протестующий — от Этьена и виноватый — от Мейбл.

— Рейнард, не думаю, что возвращение в пансион — хорошая идея! — возразил Этьен, которого замечание кузена явно не привело в восторг. — Я понимаю, выглядеть самым мудрым в компании — крайне приятно, но, будь любезен, вспомни о той причине, по которой Мейбл сбежала из пансиона.

— Ты имеешь в виду жирного старикашку, возжелавшего купить себе молоденькую жену? — Рейнард отмахнулся. — Проблемы, дражайший кузен, надо решать, а не бегать от них всю оставшуюся жизнь. Тем более что эта конкретная проблема наверняка уже разрешилась сама собой. Не думаю, что после побега Мейбл Годфри по-прежнему заинтересован в этом браке. Тут как-никак задета его гордость.

— Да, но он нанял шпиков следить за ней! — возразила я. — Мне довелось лично пообщаться с ними в «Оазисе». Я даже была вынуждена назвать свое имя и представиться невестой Этьена.

— Даже так? — Рейнард почему-то вновь нахмурился и недовольно взглянул на кузена: — Интересно, где в этот момент был ты… — А затем он перевел взгляд на слегка покрасневшую Мейбл. — Впрочем, нет, уволь меня от объяснений.

— Где бы ни был в тот момент Этьен, я не собираюсь возвращаться в пансион и снова выслушивать глупости о том, чем должна восхищаться женщина в супружеской спальне! — отчеканила я.

— Любопытно. — Брови графа Аттисона поползли вверх. — И чем же?

— Генофондом, — ласково подсказала Мейбл. Нахмурилась, припоминая формулировку. — Поскольку мужчина — существо слабое и падкое на лесть, его надо непременно хвалить и восхищаться, — заученно отбарабанила она, будто показывала наставнице, что выучила урок.

— Чьим генофондом будем восхищаться первым? — поддержала я подругу.

Кузены переглянулись.

— Знаешь, похоже я слегка погорячился с вашим возвращением в пансион, — пошел на попятный Рей нард. — Наверняка этот Годфри просто так не отступится.

— Думаю, да, — поспешно согласился Этьен. — И если никто не против, мы задержимся здесь на несколько дней.

Мы с Мейбл переглянулись и кивнули, соглашаясь с первым здравым предложением за все утро.

— Жаль все же, что вы не поймали игуану, — говорила я чуть позже, сидя рядом с женихом в двуколке, которую нам щедро предоставил хозяин постоялого двора. Вернее, в ответ на просьбу Рейнарда он вяло махнул рукой, пробормотал: «Берите, что хотите», — и снова впал в депрессию. Рейнард не стал ничего уточнять, а просто положил несколько серебрушек на стойку и направился в конюшню. Звон монет за спиной возвестил, что трактирщик все-таки скинул их в ящик стола.

В конюшне граф Аттисон непререкаемым тоном отдал несколько распоряжений конюху, лично проверил упряжь, и вскоре мы уже катили по дороге. Я с тихой завистью посматривала на гнедую пару. Не самые резвые, но все-таки это были лошади. В поместье я часто сама правила фаэтоном: отец научил меня, когда мне исполнилось тринадцать.

В пансионе лошадей не было. Более того, наставницы постоянно твердили, что истинной леди можно лишь сидеть на пассажирском сиденье и восхищаться, как правит фаэтоном мужчина, даже если у него кривые руки и он рвет лошадям рты.

К Рейнарду это не относилось. Я действительно восхищалась его точными, обманчиво-расслабленными движениями. Перчатки из серой кожи плотно обтягивали кисти рук, и я невольно залюбовалась ими, вспоминая, как вчера они обнимали меня, удерживая, чтобы я не вцепилась Мейбл в волосы.

Увлекшись, я пропустила момент, когда Рейнард остановил лошадей и что-то у меня спросил.

— Что?

Я почувствовала, как краснею, точно меня застукали за недостойным занятием. В принципе, так оно и было.

— Хотите? — Жених протянул мне вожжи.

Я недоверчиво посмотрела на него.