Институт

Как бы то ни было, будучи мальчиками воспитанными и мирными, да к тому же еще старательными учениками, дети игорева приятеля прижились в этой школе неплохо, придясь вполне по сердцу как учителям, так и одноклассникам. В результате, то один, то другой приглашался в гости новыми друзьями на дни рождения и тому подобные светские мероприятия, и порой, когда они называли имя очередного виновника или виновницы торжества, родительские сердца слегка екали, поскольку стремление не подходить к высшему начальству ближе, чем надо для выполнения служебных обязанностей, сидело у них в крови. Но делать было нечего – не нарушать же естественного хода жизни малолеток непонятно даже под каким предлогом – и сыновей возили, куда и когда было назначено, а потом и забирали, во сколько было заранее оговорено. Так что, когда приблизился день рождения одного из их собственных пацанов, у того даже и минутного сомнения не возникло, что теперь и он должен созвать к себе всех новых приятелей для совместного увеселения. Добро родителей было получено, выбранные в качестве гостей одноклассники приглашены, а папе с мамой был вручен список их имен с телефонами, по которым надо было звонить и договариваться о привозе и увозе доброй половины потенциальных гостей, поскольку эта половина представляла, так сказать, спецсемьи, а потому и находилась под усиленной заботой.

Как рассказывал впоследствии игорев приятель, все шло в пределах нормы, высокопоставленные родители или деды добросовестно записывали адрес и указания, как добраться, и, в свою очередь, сообщали номера машин и имена шоферов, которые во взаимно оговоренное время будут ждать дите у подъезда. Забавная запятая нарисовалась только в одном случае. Серьезная дама из самых-самых верхов, назвавшаяся бабушкой очередного приглашаемого, устроила отцу новорожденного форменный допрос. Сначала она тоном классной дамы, разговаривающей с провинившимся учеником, потребовала полный список избранных и званых. Когда оказалось, что все они из того же класса, что и ее внук, и многие даже бывали в качестве гостей этого самого внука у неё в доме, то это произвело явно благоприятное впечатление, и голос ее несколько смягчился. Потом она попросила перечислить предполагаемые игры и развлечения, предостерегла против открывания балконных дверей во время веселья, попросила дважды за вечер позвонить с кратким отчетом о происходящем и, наконец, когда игорев приятель уже считал, что дело сделано и добро последует вот-вот, она неожиданно поинтересовалась:

- А чем вы их предполагаете кормить и поить?

- В каком смысле?

- В буквальном – у вас что на столе будет?

- Ну, как – сначала закуски, потом горячее, потом сладкое и чай. Пепси купили и “Байкал”. Сильно охлаждать не будем, чтобы никто не простудился. Я, все-таки, врач.

- А какие закуски?

- Обычные, - отвечал все сильнее удивлявшийся приятель, - Колбаса, рыба, салаты. А что, у вашего мальчика какие-то противопоказания? Скажите – я сам прослежу.

- Нет, с ним все в порядке, - сухо ответила начальственная бабушка, - А колбаса какая?

- Ну, я не знаю пока. Какую жена принесет – докторская там, сервелат, может быть, буженина или еще что.

- Надеюсь, колбаса будет не сетевая?

- Нет, я же сказал – докторская, сервелат…

- Я понимаю, что вы сказали. Я спрашиваю – не сетевая?

Игорев приятель решил, что или он или она сходят с ума, поскольку о колбасе с таким названием он никогда даже не слыхал.

- Простите, что это за колбаса такая? По-моему, мы такой вообще никогда не покупали. Какая-то новая диетическая?

Дама на другом конце провода явно начала злиться.

- Вы что, не понимаете, когда с вами русским языком разговаривают? Я спрашиваю, откуда ваша колбаса берется? Где вы ее приобретаете? Надеюсь, не в обычной торговой сети? То есть, не сетевой же колбасой из какого-нибудь Гастронома вы наших детей кормить будете! Если уж не из нашей столовой, то хотя бы из продуктовой “Березки”?