Институт

Как бы то ни было, представший перед глазами набившихся в быстро темнеющее ущелье участников вид потрясал. На довольной большой окруженной сначала шикарным темным лесом, а дальше – еще больше шикарными горами поляне стояли десятки огромных отполированных пней, каждому из которых предстояло быть сидячим местом человек для пяти-семи гостей. На дальней от входа стороне поляны была воздвигнута временная, но исключительно внушительная эстрада со всеми положенными лампочками, цветными прожекторами и динамиками. Слева разгорался огромный пионерский костер, а справа на широком и длинном столе стояли бесконечные ряды винных и пивных бутылок и блюд с виноградом и крупно порезанными дынями. Так что мечтам о трезвом прослушивании рок-мелодий сбыться было не суждено. Хотя неясные надежды на облегчительные свойства уже чувствовавшегося вечернего холодка еще оставались. Вооружившись стаканами, бутылками и фруктами, расселись по пням, и действо началось. На непросвещенный взгляд Игоря, представший перед ними ВИА, название которого периодически мелькало даже по всесоюзным радио и телевидению, был более чем неплох – и надо сказать, что его мнение впоследствии единодушно подтвердили удивленные представители западной цивилизации. Музыканты практически беспрерывно выдавали разнообразные хиты с приправкой местного колорита, скакали по сцене, как наскипидаренные, и вообще отвечали самым высоким международным стандартам. Все были исключительно довольны.

Проблемы начались, часа через два после начала, когда темнота вокруг была уже совершенной, и музыканты, равно как и вокалисты начали понемногу выдыхаться. Оно бы, может и ничего, но народ, который видел, что на том самом широком столе выпивки и закуски еще остается довольно много, оторваться от такой халявы никак не желал и требовал продолжения банкета, поскольку добивание запасов в отсутствие концертантов превратило бы все мероприятие из культурного досуга в вульгарную пьянку на природе. Музыканты из вежливости и уважения к гостям потоптались еще минут пятнадцать и категорически объявили конец программы. Разгоряченный народ со своих пней дружно выразил возмущение. Это перетягивание каната продолжалось еще минут десять, пока наконец на сцене не появился один из руководителей местного организационного комитета, про научные успехи которого было известно мало, а вот тот факт, что он доводится братом самому главному партийному начальнику республики, был наоборот - очень даже известен. Этот самый партийный брат пошептал что-то очень недолгое на ухо руководителю ансамбля, и тот как будто обрел второе дыхание. Он буквально подлетел к микрофону и звенящим голосом доложил, что прошедших нескольких минут отдыха его музыкантам вполне хватило и они теперь просто за честь почтут демонстрировать свое умение столько, сколько захочет почтеннейшая публика. Репертуар зазвучал по новой.

- Что это за волшебное слово вы им сказали? - пользуясь правами соседа спросил заинтригованный Игорь, когда местный организатор уселся на свое не успевшее даже остыть место на одном с Игорем пне.

- А, - слегка передернулся тот, как будто речь шла о каком-то совершенно несущественном пустяке – Делов-то! Сказал, что это он пусть на своем радио выеживается, а тут, если петь не будет, то настанет и ему и его оркестру полная жопа. Завтра брату позвоню, тот министру культуры только намекнет, и гастролировать им, пока голос будет, только по кишлакам в горах, а не по московскому радио и по Сопотам разным. Быстро понял...

Игорь только подивился простоте провинциальных нравов. В Москве бы хоть для начала в газетах разругали за упаднический репертуар и потворство низкопробным вкусам... В общем, вечер закончился к полному удовольствию всех участников. Исполнители благополучно отвели угрозу кишлачных гастролей, а слушатели столь же благополучно допили и доели все выставленные организаторами запасы. Горная прохлада при этом действительно помогла, и очень уж пьяных не было. Турбазовцы побрели, а дачники поехали отсыпаться перед следующим трудовым днем. Вот на утро именно этого следующего трудового дня и произошла незабываемая сцена с участием Лехи Силина и Директора, невольным свидетелем которой Игорь оказался.