Институт

- Ну, какая-то молодежь местная. И очень даже симпатичная. И ребята, и девицы. И по английски лучше нас с тобой рубят.

- Вот-вот – именно что местные. И, заметь, не просто местные! А из самых что ни на есть начальственных семей, поскольку конференция исключительно престижная, и около всякого важного народа, включая даже нашего Босса, можно потереться. Вот они и трутся, мать их...

- А ты-то тут причем?

- Оказался причем. Ты заметил тут одну девицу местную, высокую такую, с круглыми глазами? Она еще все время в цветастых сарафанах ходит? Заявки на экскурсии еще собирала...

Игорь понял о ком идет речь, поскольку не заметить эту совершенно ослепительной красоты девицу было просто не возможно!

- Ну, как же, - вздохнул он, начиная примерно догадываться, куда завели Леху его симпатичность и холостые привычки, но абсолютно не понимая, почему, собственно, тот факт, что Леха положил глаз на эту местную красавицу или даже продвинулся значительно дальше, чем просто ложение глаза, должно было привести к каким бы то ни было сложностям и начальственным крикам.

- То-то и оно! И я заметил. И подумал, что одинокий мужчина в такой ситуации – это просто неприлично. Дай, думаю, попробую клинья подбить. В общем, на деталях останавливаться не буду, но девушка оказалась совершенно без предрассудков. Да еще и замужем успела побывать, а сейчас в разводе. Так что никаких сдерживающих обстоятельств. Даже трудно сказать, кто инициативой завладел. В общем, все двинулось вперед резвым темпом и без вопросов. Надо в завершающую фазу входить, а тут на даче этой куда деваться? Живем по двое, соседа своего знаю плохо, так что в коридорчике потоптаться не попросишь, до города не доберешься, да и город чужой. В общем решили, что вместо вчерашнего концерта, свое собственное мероприятие устроим, когда все уедут. И устроили. К полному удовольствию обеих сторон. Шумная она только немножко оказалась. Комментаторша, чтоб ее! Но ничего, думаю, все равно слушать некому. И ошибся!

- Как это?

- А вот так! Ведь мы же с тобой только что говорили, что это дача ЦК! И оказалось, что тут все комнаты микрофонами просто утыканы! Особенно в честь зарубежных гостей! И какие-то суки сидят в каком-то подвале и все слушают, да еще и пишут!

Игорь похолодел, судорожно прикидывая, чего они такого с Мельченко могли наговорить по пьянке. Но потом сообразил, что ни на какие разговоры после ежедневных вечерних доз у них сил уже не хватало – только если похрапеть, да и с утра другие заботы были; так что, разве что сообщат, кому надо, что Мельченко он и есть Мельченко, а вовсе и не Мильченко, ну да дареного все равно отнимать не будут – это для них семечки, и вообще еще вопрос, обратили ли на это внимание, и успокоился.

А Леха тем временем продолжал свою печальную повесть:

- В общем, так сказать, народ для разврата собрался и, соответственно, порезвился в номерах с визгом и притопом, а эти жлобы в своем вонючем подвале мало того, что все наши, то есть, в основном, ее тексты слушали и веселились, так еще их и писали!!! Прямо до того времени, как мы разбежались, а вы стали с концерта возвращаться. А с самой утрянки стукнули ее родителю! А он, как мне наш Директор разъяснил – ни много ни мало – третья по значимости фигура в республике! И завелась эта третья фигура, как последний фраер – мало, того, что его правительственная дочка с каким-то вшивым московским кандидатом время проводит, так он, видите ли, еще и русский! Дружба народов ему, видите ли, не по душе! Фашист поганый! Лучше бы у дочки спросил, довольна ли! А он вместо этого, ни свет ни заря, стал Боссу названивать, кляузничать и требовать, чтобы меня наказали по всей строгости местного закона. Камнями, что ли, побить хотел? Но уж с конференции-то выгнать в ноль секунд! Для Босса-то я, конечно, не фигура, он, небось, и не понял, о ком речь идет, так что он на меня и времени тратить не стал, а сразу Директору отзвонился. Вот тот у столовки и стерег, чтобы влить. Я-то поначалу отпирался, так он даже цитаты из наших вчерашних бесед привел – что их, в распечатанном виде, что ли, теперь среди начальства распространяют вместо порнухи? Так что пришлось сознаваться и каяться! А в чем я виноват-то? Не дети ведь, и по обоюдному согласию. И что теперь делать – ума не приложу! Есть идеи?

- Постой-постой, - начал понемногу врубаться ошеломленный всем услышанным Игорь – так чем у вас с Директором-то разговор закончился? Правда, что ли, в Москву тебе валить надо?

- Ну, это еще не совсем ясно – вроде как Босс действительно сильно недоволен, но, все-таки, по указке местного начальства тоже действовать не хочет. Что он им – мальчик, что ли? Он для нас царь и Бог, а не разные там узкопленочные. Так что сказал, что разберется и накажет, но нарушать программу конференции не может, а мой доклад еще только завтра. Во всяком случае, так Директор сказал. И велел любым способом ситуацию разрядить, а то отошлют, не отошлют, но он мне в Москве полной мерой вставит. Ты ж его знаешь – уж если какую гадость пообещал, то точно сделает! А чего я могу разрядить?