Институтки. Тайны жизни воспитанниц

Женская эмансипация как мощная река идет правильным течением, прорывая себе глубокое дно и расширяя берега. Как мелкие ручьи, отовсюду впадающие в нее и увеличивающие ее полноводье, идет частная работа, и усилия отдельных личностей служат тому же делу, а между тем мы слышим звон набата, мы сердцем нашим чуем горе и гибель. Опять повторяю: не пришло ли время нам сплотиться и разобраться совместно в наших делах.

Как первый недочет жизни современной женщины я беру первичное воспитание девочки, которое состоит в том, что при первом появлении на свет наших детей мы начинаем уже делать между ними различие пола.

Справедливее будет сказать, что различие это мы подчеркиваем даже до рождения ребенка: лента на чепчике, рубашечке, даже на кресте при крещении полагается уже в принципе для девочки розовая, для мальчика – голубая.

Все обряды для девочки и мальчика изменяются, в семье и в бедной, и в богатой наступает хотя короткое, но тем не менее ясно выраженное разочарование, когда первою является девочка, – желателен всегда мальчик.

Если ребенок некрасив, но мальчик, это никого не огорчает, все говорят: «На что мальчику красота, – ему нужны ум и сила»; если девочка – дурнушка, все искренне огорчены: «Кому будет нужна умная рожа? А сила ее и подавно… Ей не камни ворочать»…

Как только дети начнут ходить и прыгать, им не станут придумывать удобной, здоровой одежды, нет, им наденут мужской костюмчик и женское платьице.

Если еще мальчика допустят до известных лет быть счастливым, бесполым существом под общим именем «ваву», то уж в девочке, напротив, – начнут сильно подчеркивать ее пол вышивками, кружевами, перьями, иначе говоря, – начнут искусственно прививать ей страсть к тряпкам, блесткам и побрякушкам.

Не только игры детей делятся на игры мальчиков и девочек, но и самые игрушки в магазинах продаются для мальчиков и для девочек.

В безыскусственном царстве животных мы видим совершенно другую картину. Котята, щенята, тигрята и львята – все звереныши, которые впоследствии будут обладать гибкостью или страшной силой и свирепостью, до своего полового развития остаются безразлично молодыми животными; у них – одинаковая грация, одинаковая хитрость и совершенно одинаковый вид.

У хищных животных качества эти у самки по достижению ею половой зрелости развиваются даже сильнее, чем у самца, потому что на ее долю выпадает и прокормление, и защита детенышей.

В людском же обществе совершенно наоборот: мы с самых ранних лет стараемся изнежить, обессилить девочку, дать ей понять ее пол, заставить ее свыкнуться с мыслью о своей слабости, беспомощности и подчиненности. Она с молоком матери всасывает в себя убеждение, что вся общечеловеческая деятельность принадлежит мужчине, а для нее есть своя особая, женская сфера, с женскими понятиями и женской деятельностью.

Учить, управлять, производить – удел мужчины.

Украшаться, подчиняться и получать готовое производство – участь женщины.

Мужчина может писать, женщина должна шить.

Мы приучаем девочку ходить, держаться, говорить и смотреть совсем иначе, чем мальчика. Мы предоставляем мальчику свободу расти, развиваться и выяснять свою самостоятельную личность, мы выделываем девочку, старательно выливаем ее в старую, хорошо известную нам форму и тщательно подавляем в ней всякую самобытность.

То, что мальчик смеет, о том девочка не должна и помышлять; мальчикам мы внушаем покровительство над девочкой, а девочке – слепое доверие в превосходство мальчика, и таким образом заранее готовим властелина и рабу; мужчина с колыбели привыкает смотреть на женщину как на существо, которым надо руководить, и женщину приучаем всегда рассчитывать на помощь и защиту мужчины. Мальчик должен быть храбр, трусливая, робкая девочка кажется особенно прелестной. Мальчик должен быть правдив, девочку мы сами учим хитрить и лукавить, называя это ласковостью и застенчивостью. Мальчик может рвать и бить свои игрушки, кричать, драться, много есть, пить, много бегать, это все качества «молодца», девочка должна подавлять все свои порывы, быть во всем грациозна и умеренна, иначе она будет несносна, невоспитана, и ее начнут обуздывать всеми мерами. Мальчику мы даем палку, мяч, лапту, девочке – куклу, которую она сентиментально нянчит и целует.

Есть мнение, что игра в куклу – это трогательная эмблема материнства, но тогда спросите любую девушку, имевшую в детстве много кукол, где теперь все ее фарфоровые, деревянные и тряпичные дети, и она расскажет вам длинный мартиролог этих разбитых, искалеченных, подаренных, выброшенных, пропавших без вести детей. Если мы связываем с куклой идею будущего ребенка, то не должны дарить ей маленьких, нарядных дам, а это должен быть толстый «ваву», с которым ее надо научить играть, т. е. по всем правилам искусства выучить ее пеленать, носить, купать этого ребенка, петь ему песни, обшивать, но непременно самой, менять его белье и опять-таки самой же стирать его и гладить.