Интегрировать свет

На миг мне захотелось побежать обратно и всё-таки заглянуть в зеркало. Чтобы понять, действительно ли всё не так плохо — или Лод просто окончательно сошёл с ума.

Но вместо этого я лишь стянула серебряный ободок с пальца и протянула колдуну, чтобы тот подвесил его на кожаный шнурок.

— Без кольца, конечно, никуда, но иногда действительно хочется побыть наедине с собой. Или с кем-то ещё, — связав концы шнурка узлом, он набросил его мне на шею. — Заправь под платье.

Я снова подчинилась. Только сейчас заметив, что на руке Лода тоже нет кольца.

Значит, мы и правда будем одни…

А потом нас укрыло прозрачное марево чар невидимости.

— Только не говори, что это будет тайный побег, — почти простонала я.

— Боюсь, именно он. Не все отнесутся к моей отлучке с пониманием, — невидимые пальцы сжали мою ладонь. — Но разве так не веселее?

Когда меня потянули к лестнице, я в который уже раз подумала, что это всё-таки форменное безумие.

Да только с тем, что весёлое, поспорить не могла.

Фаник и Восхт так и сидели в саду, на прежнем месте. Когда мы проходили неподалёку, принц обернулся — видимо, услышав наши шаги: Лод не счёл нужным тратить силы на то, чтобы скрывать и их. Никого не увидев, нахмурился.

Нет, чары невидимости определённо пришлись кстати. Представляю, как бы вытянулись лица этих двоих, если б сейчас они увидели нас.

Проскользнув за дворцовые ворота, Лод обнял меня, и голову вскружила привычная карусель телепорта. Я даже не успела отойти от перемещения, понять, что произошло, а колдун — видимый, как и я — уже тянул меня из тёмного проулка между домами.

На людную, широкую, ярко освещённую улицу Айвентирри.

Я видела уютный Тьядри, волшебный Солэн, завораживавший Мьёркт. Но Айвентирри… белые дома, словно присыпанные сахарной пудрой, черепичные крыши, укравшие цвет у безмятежного летнего неба. Зелёные лозы, оплетающие стены и кованые перила балкончиков, раскрашенные тёплой охрой наступающей осени. Море цветов, яркими звёздами сиявших на балконах, на витражных уличных фонарях, на деревьях — пробившихся сквозь светлую брусчатку, трепетавших листвой под тёплым дыханием ветра. Гирлянды шёлковых флажков, сплетавшиеся над головами пёстрой сетью.

Город-сказка. Очаровывавший, касавшийся тебя тонкими руками-улицами, манивший, завлекавший. И мы поддавались ему: шли, слившись с толпой в шелках и дешёвых тканях, в масках и с открытыми лицами, в плащах и вуалях. Многие зачем-то несли в руках игрушечных птиц — маленьких, из бумаги, соломы или ткани. Должно быть, часть праздничного ритуала.

Я встречала взгляды, исполненные веселья, и взгляды, в которых сквозила печаль — ведь все знали, что завтра начнётся война, и многие мужчины уйдут, чтобы не вернуться. Но у них тоже была эта ночь, ночь улыбок и смеха, света и сладости: последняя ночь, когда нечего было бояться.

Никому не хотелось её терять.

Мы неторопливо шли мимо вывесок, таверн и винных погребов. Притормозили напротив прилавка с едой — и отправились дальше, закусывая круглыми булочками на палочке, медовыми и нежными. В другом месте обзавелись бутылью терпкого напитка со вкусом и ароматом розы; я не знала, откуда Лод взял деньги светлых, да и не хотела знать. Слушали игру музыкантов, вплетавших в шум разговоров и смеха изысканные голоса флейт, и любовались грациозными па танцоров. Смотрели на жонглёров, перебрасывавших друг другу горящие факелы, и циркачей, плясавших на канатах, которые висели в воздухе. Поднимали взгляд, чтобы увидеть фейерверки, распускавшие в бездне тёмного неба огненные астры, и воздух веял дымом, духами и цветочным мёдом.

Потом достигли площади, озарённой светом костров, вздымавших золотые лепестки сполохов к бледной луне. Здесь тоже играли музыканты — и, окружённые широким кругом зрителей, танцевали те, кто хотел танцевать.

— Пойдём, — Лод потянул меня за пределы круга.

Очарование ночи мигом исчезло. В душу, согретую теплом эйфории, словно плеснули холодной водой.

Я никогда не танцевала. Никогда в жизни. К тому же балу медалистов пробовала учиться, вместе с Сашкой — но, в первый же вечер оттоптав ему все ноги, чуть не сгорев со стыда, поняла: больше позориться не хочу.

— Нет, — я застыла, где стояла, впервые за вечер не поддаваясь.

Лод шагнул обратно. Встал вплотную ко мне, почти обнимая.

— Не бойся, — шепнули мне на ухо. — Это не приём во дворце, здесь знание церемониальных танцев не нужно.

— Я… плохо танцую. Вообще не умею танцевать, — мой ответный шёпот был почти яростным. — Не надо, Лод!

— Если девушка плохо танцует в паре, виноват мужчина, — он обезоруживающе улыбнулся. — Доверься мне. Не понравится, уйдём. Хорошо?

И всё-таки вытащил из круга. Привлёк к себе: одна рука сжимает мои пальцы, другая обвивает талию.

— Свободную руку за спину. Вот так, — Лод прислушался к переливам флейтам, звеневшим в медленном ритме. — А теперь… иди за мной.

Первые шаги я пыталась делать сама. Угадать направление, в котором меня поведут. И, конечно, тут же ощутила под мягкой подошвой туфли чужую ногу.

Чёрт. Сейчас светлые ещё заподозрят что-то — одета, как знатная девушка, а танцевать…