Интегрировать свет

— И когда появилась ты, я подумала, что вот он, выход. Если Лод оступится, если сделает то, что я не смогу простить, если предаст меня… наша связь разорвётся сама собой, и я не буду об этом жалеть. И решила… подтолкнуть события в нужном направлении. Однако Лод унаследовал от своего прадеда не только то, что порой меня пугает, но и безукоризненную верность. — Она повернула голову в мою сторону, но взгляда не подняла. Тихий огонь отражался в её глазах всполохами, и казалось, что радужки принцессы горят золотым пламенем. — А потом я поняла… он не уйдёт, даже если я прямо скажу ему «уходи». Он клялся, что не оставит меня, и я знаю, что для него значит его клятва. Для него самого — в первую очередь. И не только не захочет, но и не сможет уйти. Его привязывает ко мне слишком многое. Не только чувства, которые есть, несмотря ни на что… и чувства не только ко мне.

Я не сразу поняла, о чём она.

Но всё-таки поняла.

Ну конечно. Лод ведь не простой вольный человек, который может делать всё, что захочет. Он — придворный колдун и Первый Советник Повелителя. И если он порвёт с принцессой, любимицей всего народа, ради человеческой девчонки, пришелицы без роду и племени, то для дроу станет объектом насмешек и презрения. Со стороны некоторых, возможно, даже ненависти.

А в первую очередь это ударит по их отношениям с Альей. Потому что Повелитель дроу, несмотря на то, что я успела проникнуться к нему уважением, в гневе бывает весьма далёк от рассудительности — а он не простит того, кто разбил сердце его любимой сестры. Вопрос, как он поступит с тем, кто это сделал… но в том, что дружбе с Лодом придёт конец, сомневаться не приходилось. А рвать эту дружбу сейчас, в то время, когда мы все должны действовать заодно — самое неразумное, что можно сделать.

И просить принцессу притвориться, что всё в порядке, мы не имеем никакого права. Ни Лод, ни я. Да она и не сможет притворяться: только не она, только не перед братом. Удивительно, что тот до сих пор не понял, что происходит… хотя с Навинией и надвигающейся войной Алье просто не до того, чтобы лезть сестре глубоко в душу. А пока всё остаётся так, как прежде, пусть даже номинально — Морти держит маску.

Но с ножом в сердце принцесса уже не сможет улыбаться.

— Скажу только одно. Если настанет день, когда он попросит меня отпустить его, я отпущу. Если настанет день, когда он захочет освободиться от клятвы, я освобожу. И если вся эта история закончится благополучно, если мы предотвратим войну, если ему будет, куда идти… вам обоим… я думаю, однажды этот день настанет. И тогда я пожелаю вам счастья. Наверное. Надеюсь. — Морти наконец посмотрела на меня. — Ты услышала всё, что хотела?

Перестав кусать губы, я наконец разомкнула их. Для первого ответа в этом разговоре, который вышел таким странным.

И хорошо: не факт, что я сумела бы подобрать нужные слова и задать правильные вопросы.

— Даже больше.

Думала, получится ответить спокойно, но ответилось хрипло. Будто с надломом.

Ещё одно доказательство, что этому разговору стоило остаться монологом.

— Тогда иди. Пожалуйста.

Под взглядом принцессы, исполненным покоя и достоинства, таким выдержанным — я невольно склонила голову.

— Спасибо.

Сказать это вообще вышло только шёпотом, но мне было уже всё равно; отвернувшись, я легонько дёрнула дверную ручку, чтобы выскользнуть в образовавшуюся щель. Закрыв её за собой, рванула к лестнице.

Остановилась я только перед дверью, ведущей прочь из башни. Прислонясь плечом к чёрному мрамору, отдышалась.

Что ж, я получила своё подтверждение. И не одно. Если только Акке и Морти не сговорились с Лодом, чтобы…

Нет, Белоснежка. Это уже не только паранойя, но и мания величия: не такая ты важная персона, чтобы ради тебя устраивать настолько масштабное представление. Откровенно говоря, после пленения Дэнимона от тебя вообще было мало толку.

Так что — да, ты получила свои подтверждения. Осталось понять, что с ними делать.

Я рассеянно поправила очки, успевшие съехать почти на кончик носа. Подумала.

И ещё подумала.

Что делать? А ничего. Сказано же: если мы предотвратим войну. И не раньше. Значит, приводим мысли в порядок, отбрасываем сантименты, раздрай и сопли… и занимаемся тем, чем должно.

А пока оставляем всё, как есть, и не пытаемся понять, чего же в сердце больше — радости или боли. Потому что все мои безумные мечты всё-таки могут сбыться, но только за чужой счёт.

За счёт самой прекрасной, самой благородной девушки, которую я когда-либо встречала.

— Акке!

— Наконец-то. — Иллюранди с готовностью материализовался рядом со мной. — А то Лод уже просил тебя разыскать и сопроводить обратно, где бы ты ни была. Ты ведь догадывалась, что твоя вылазка не останется незамеченной?

Как и я думала.

— Догадывалась. Полагаю, правду ты ему не сказал?

— Правильно полагаешь.

— В таком случае я была в библиотеке. И буду очень благодарна тебе, если сейчас ты принесёшь мне оттуда книжку про… нет. Пожалуй, даже пару книжек.

Когда я вернулась в башню колдуна, Лод сидел за столом, мрачно постукивая пальцем по дереву.

— И где ты была? — бесстрастно осведомился он.