Интегрировать свет

О случившемся дальше она только слышала. От тех, кто выжил. Вроде бы, когда светлые набросились на дроу, те попытались прорваться к выходу из зала, но противников, одержимых желание отомстить за вероломство, было слишком много — а возможность удрать с помощью магии тёмным отрезали защитные чары древнего замка. И тогда наследник Ильхта прибегнул к наследию своего предка: проклятию Дойданс, о котором пели в легендах — волне смертоносного сизого тумана, способной разом оборвать сотни жизней. Почти все светлые, находившиеся в зале, погибли в тот же миг, и правители людей оказались среди них… но придворный колдун Хьовфина тоже ни на шаг не отходил от своего Повелителя. Он прикрыл владыку от опасности, поставив барьер, защитивший от проклятия и Фина, и его братьев — и это стоило ему жизни: слишком мощной магии пришлось противостоять, слишком много энергии он отдал волшебному щиту. Его жена погибла чуть позже, когда дроу, расчистив себе путь, всё же выбрались из зала — в окружение пяти сотен светлых воинов, праздновавших заключение мира в шатрах вокруг замка. Потратила все силы, чтобы сломить защитные барьеры тёмных колдунов; умерла, но сломила, позволив светлым покончить с дроу.

Конечно, Дилль было жаль всех, кто погиб там. Да, эти жертвы были необходимы, чтобы не позволить дроу осуществить свой коварный план… но ей было жаль их, и тех двоих магов тоже. С другой стороны, они просто исполнили свой долг, исполнили до конца — как и полагается придворным колдунам Повелителя. Наверное, поэтому и Фин, и его братья, и его сыновья с детства так привечали их сына, этого неуклюжего мальчишку Восхта. В благодарность.

Впрочем, с возрастом он и правда проявил себя неплохим колдуном.

Людям не повезло. Защитники их владык тоже пытались спасти тех, кому клялись в вечной верности, но оказались не так сильны. И позже Дилль понимала: если Советник и правда умышленно подарил ей идею про счастливое избавление от соперницы… сама Дилль рассчитывала, что её Повелитель уцелеет стараниями магов и гвардейцев — а вот старый интриган наверняка надеялся, что человеческий правитель не переживёт эту передрягу.

Качнув головой, эльфийка вернулась мыслями в настоящее. Вновь спрятала малахитовый перстень под другие драгоценности. Закрыла шкатулку с негромким щелчком.

Фин такой добрый. Даже не убил Фрайна за то, что тот недосмотрел за принцами. Слишком любит своего маленького братика? Или не слишком сильно был привязан к сыновьям?

Что ж, пусть не всё идёт, как задумано, но боги определённо ей подыгрывают.

И, прежде чем отправиться исполнять обыденные ежевечерние ритуалы, Авэндилль подумала, что в долгом достижении цели, в этой многолетней игре определённо есть своя прелесть.

Во всяком случае, по окончании игры её жизнь определённо станет намного скучнее.

***

Возвращения принцессы ждали молча. Дэнимон — нетерпеливо меряя шагами комнату, Лод — рассеянно прикрыв глаза, точно в полудрёме, я — так и сидя на мягкой ручке кресла по соседству с колдуном.

Когда тот резко поднялся на ноги, я подскочила.

— Алья, — имя Повелителя Лод почти выплюнул. — Алья!

Короткая пауза: в которую колдун смотрел в пространство, а мы с принцем, замершим на месте — на него.

— Призывай всех нас, — Лод бесцеремонно вздёрнул меня за плечи, чтобы привлечь к себе. — Быстро!

По его тону я поняла всё. Ещё прежде, чем нас увлекло завихрившееся пространство.

С принцессой случилось нечто очень нехорошее, и это нечто, как ни странно, не вписывалось в планы колдуна.

Я едва ощутила под ногами твёрдый пол, а Лод уже рывком отстранился, кинувшись куда-то вперёд. Лишь спустя пару мгновений, уняв головокружение, я осознала: нас перенесли в башню Повелителю, в проходную лиловую комнату с овальным столом.

Потом я осознала, что Алья с Лодом стоят на коленях, склонившись над принцессой — неподвижной, хрипло дышащей, лежащей на полу, безжизненно свесив голову набок. Белая пена вокруг её губ определённо была плохим признаком.

Отравили?! Но как? Кто?..

— Морти! — закричал Повелитель дроу, и крик этот был страшен. — Морти, сюда!

Принцесса дроу выглянула из своей спальни почти моментально. За пару секунд оценила обстановку, нырнула обратно — и выскочила к нам, сжимая в руках чёрный ларец.

— Что с ней? — вскрикнул Дэнимон.

— Яд, — коротко ответил Лод. Он уже вёл над телом девушки расправленной ладонью, сканируя её знакомым серебристым сиянием. — Морти, это «Ночной покой». Смешали с ауменье.

Щёлкнув пальцами, колдун поставил на пол рядом с собой глубокую серебряную миску. Вычертил в воздухе несколько рун, и в миске вместо пустоты всплеснулась отвратительная жидкая субстанция — розовая, с разноцветными кусками полупереваренной пищи.

Хвала магической медицине. Никакой рвоты, никаких промываний желудка. Зачем, если можно просто напрямую вытащить оттуда всю гадость?

— Морти, зелье.

Дроу, сидевшая рядом, протянула колдуну уже приготовленную непрозрачную склянку:

— Сначала эту, в кровь. Целиком, не слишком быстро.