Интересная жизнь… Интересные времена… Общественно-биографические, почти художественные, в меру правдивые записки

Значительно проще и радушнее прошел наш обед с Людвигом Свободой, недавно избранным президентом Чехословакии. Начался он также с несколько комической ситуации. Участников встречи пригласили в зал, где были накрыты богатые столы, и попросили подождать президента. Б. Пастухов, рядом с которым я стоял, показал глазами на одну из бутылок коньяка. «Ты знаешь, это один из самых выдержанных в мире коньяков, он чуть ли не при Наполеоне был заложен. Страшно дорогой, я его хотел в Париже попробовать, но не вышло». Не вышло и в Праге. Вошел Людвиг Свобода, оглядел стол и воскликнул на хорошем русском языке: «А где водка? Я в России привык водку пить!» Так и не открыли знаменитый коньяк, пили водку. Говорили о дружбе советского и чехословацкого народов, Свобода вспоминал, как он вместе с Красной армией освобождал свою родину от фашистов, с искренней теплотой отзывался о многих своих русских друзьях. Есть повод хорошо вспомнить и о самом Л. Свободе. У него хватило мудрости и смелости как главнокомандующему приказать армии не оказывать сопротивления войскам Варшавского договора, вошедшим в Чехословакию, чем он предотвратил кровавую бойню, затем потребовал, чтобы отпустили на родину арестованных и привезенных в Москву А. Дубчака и членов его мятежной команды, и настоял на том, чтобы их не репрессировали.

Прошу я прощения у читателей моих Записок, что так много места уделил всем перипетиям своего пребывания в Чехословакии. Каюсь, связано это с личными обстоятельствами. Так уж сложилась жизнь, что любимые мои люди – дочь, две внучки и внук – с 1998 года живут в Праге. Чехия стала для них второй (а может, и первой) родиной. Вот я и хочу рассказать внукам, как их дед задолго до их рождения соприкасался с историей Чехии в ее критические моменты. Хотя, как говорят многие, для современной молодежи, даже живущей в Чехии, такие имена, как Дубчик, Свобода и тем более Млынарж, Биляк, – пустой звук, не знают они ничего о них.

Что же касается фильма о фестивале, то у нас получилась с ним печальная история. Фильм был сделан, получился он весьма удачным, красочным, интересным. Незамысловато назвали его «Радуга над Нитрой», поставили его в программу передач на 21 августа и стали ждать его выхода. Ждали с особым нетерпением. Дело в том, что буквально за несколько месяцев до этого вышло постановление Совета Министров СССР о том, что оплата документальных фильмов, созданных на телевидении, приравнивалась к оплате подобных фильмов, снятых киностудиями. А это большие деньги. Я, в частности, рассчитывал, что получу гонорар, который покрыл бы половину стоимости нового автомобиля «Москвич», на который я собирал деньги. Но 21 августа вместо нашего фильма показали, как входят в Прагу советские танки.

Собственно говоря, этот так и не вышедшей в эфир фильм был последней моей крупной творческой работой на телевидении. Работал-то я еще там где-то чуть более года, но в основном уже только как руководитель отдела, а не как журналист. Вспоминается только одна забавная командировка в этот последний год моей работы на ТВ.

Дело в том, что весной 1969 года я сдал экзамены в аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС. Эпопея с экзаменами требует особого повествования. Скажу только о том, что было после них. А после них я вернулся на работу (где-то во второй половине июля) и стал ждать решения о том, приняли или нет меня в академию. Зачисляли же туда по решению Секретариата ЦК КПСС. Что же делать в эти томительные дни ожидания? «Слушай, – обратился я к одному из администраторов молодежной редакции, – посоветуй, куда съездить мне в командировку. Найди, пожалуйста, что-нибудь поинтереснее, вроде Сахалина». Надо сказать, что в то время телевидение обладало уникальными возможностями для командировок. Во всех организациях, учреждениях страны были жесткие рамки командировочных расходов. У нас таких ограничений не было. Я посылал группы корреспондентов, операторов, режиссеров в любой уголок страны, не ограничивая их никакими лимитами, лишь бы материал был хороший. Администратор подумал и предложил «редкое, экзотическое место» – Сочи! Там молодежная редакция местной телестудии снимала большой сюжет о «Дереве дружбы»: на диком лимоне в Дендропарке различные известные деятели из более чем ста стран мира прививки различных деревьев сделали. Из этого факта и организовали большое идеологическое шоу. Поскольку молодежная редакция Центрального телевидения по нормативному положению осуществляла «общий надзор» за всеми подобными редакциями по всей стране, то мое присутствие было вполне оправданным, хотя местные ребята несколько удивились приезду больших гостей на их скромную передачу, поскольку я пригласил туда и ведущего режиссера ленинградской молодежки. Запомнилась же эта поездка двумя небольшими, но забавными эпизодами.

Прилетели мы с режиссером в Сочи, повезли нас в гостиницу «Магнолия». Расположились в ней, я и говорю своему товарищу: