Читаем Интервью: Беседы с К. Родли полностью

Ну, у меня на кухне завелись муравьи, они приходили туда на водопой. Так что я слепил маленькую человеческую голову из сыра и индейки, обмазал ее глиной и водрузил на проволочную вешалку. Индейка с сыром торчала из глаз, ушей и рта. Я знал, что муравьи не устоят перед таким угощением, и, конечно же, на следующий день они уже нашли его, построили целое шоссе и залезали внутрь через глаза и рот. Они буквально кишели вокруг этой головы, утаскивали маленькие кусочки сыра и индейки и возвращались за новыми порциями.

Они работали на меня круглосуточно и полностью вычистили глиняную голову от последних остатков еды за четыре дня. Муравьи — трудолюбивые ребята, и, если у тебя есть для них работа, они выполнят ее без лишних вопросов.

На другой фотографии, «Человек думающий», мы видим игрушечную человеческую фигурку с расплющенной головой — как будто Господь заскучал и оставил свое творение незавершенным.

Голова сделана из жевательной резинки. Пожеванная жевательная резинка выглядит как нечто органическое, как кусок плоти. Комок жевательной резинки кажется похожим на голову, так что я просто прилепил его к фигурке, которая у меня была. В фотографировании небольших предметов есть что-то особенное. Глубина резкости в этом случае меньше сантиметра. Подсознание говорит тебе, что ты находишься в мире, где пропорции искажены, так что фотографии смотрятся очень интересно. А из-за такой крошечной глубины резкости я могу взять, например, фотографию здания и поместить туда фигурку, и тогда будет непонятно, что вообще происходит. Мне нравится совмещать подобные вещи.

Серия фотографий снеговиков, которую вы сделали в Бойсе, штат Айдахо> в 1993 году, вызывает у меня множество ассоциаций. Они тоже странные создания, распадаются под воздействием солнечного света. Еще они представляют собой продукт творчества людей, которые их слепили. Не хочешь, а задумаешься, похожи ли на своих создателей снеговики, стоящие как часовые в маленьких садиках перед жилыми домами. Они выглядят очень выразительно.

В Бойсе зимой часто идет снег. И хотя он почти всегда быстро тает, люди лепят перед своими домами снеговиков. Есть некий традиционный способ лепить снеговика. Меня больше всего заинтересовали «вариации на тему». Не знаю, кто сделал первого снеговика, но у них всегда были глаза из углей, трубка и шарф вокруг шеи. Но теперь все изменилось. Люди делают куда более странных снеговиков. И ты говоришь: «Эй, а вот это действительно очень интересно!» — потому что они к тому же сделаны из снега, материала, с которым у тебя редко есть возможность поработать. И слепленное из него человеческое тело выглядит великолепно. Мне хотелось бы сделать больше фотографий, потому что дома на заднем плане тоже очень меня заинтересовали. А сами снеговики похожи на инопланетян. По-настоящему фантастические образы.

«Глиняная голова с индейкой, сыром и муравьями» (1991). Фото Дэвида Линча

«Человек думающий» (1988). Фото Дэвида Линча


Еще одна серия фотографий — «Обнаженные в дыму», причем, что для вас нехарактерно, она выполнена в цвете. С одной стороны, это почти традиционные фотографии обнаженной женской натуры, но дым делает их куда более загадочными. Это выглядит так, словно тела женщин дымятся сами, буквально сгорая на медленном огне.

Сначала это были просто сигареты. Но потом я решил пойти дальше: почему не оставить один лишь дым? Дым размывает контуры предметов. К тому же это совсем другая текстура. Сочетание казалось очень интересным, и я взял дымовую машину у своего друга, мастера по спецэффектам Гэри Д'Амико. У него около сотни дымовых машин. Мне нравится черный дым, но машин, которые производили бы его, больше не делают. Единственный способ получить по-настоящему черный дым — это жечь покрышки, но дым будет таким ядовитым, что мало не покажется.

«Снеговики в Бойсе» (1993). Фото Дэвида Линча

«Обнаженные в дыму» (1994). Фото Дэвида Линча


Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна
Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна

Книга, которую читатель держит в руках, составлена в память о Елене Георгиевне Боннэр, которой принадлежит вынесенная в подзаголовок фраза «жизнь была типична, трагична и прекрасна». Большинство наших сограждан знает Елену Георгиевну как жену академика А. Д. Сахарова, как его соратницу и помощницу. Это и понятно — через слишком большие испытания пришлось им пройти за те 20 лет, что они были вместе. Но судьба Елены Георгиевны выходит за рамки жены и соратницы великого человека. Этому посвящена настоящая книга, состоящая из трех разделов: (I) Биография, рассказанная способом монтажа ее собственных автобиографических текстов и фрагментов «Воспоминаний» А. Д. Сахарова, (II) воспоминания о Е. Г. Боннэр, (III) ряд ключевых документов и несколько статей самой Елены Георгиевны. Наконец, в этом разделе помещена составленная Татьяной Янкелевич подборка «Любимые стихи моей мамы»: литература и, особенно, стихи играли в жизни Елены Георгиевны большую роль.

Борис Львович Альтшулер , Леонид Борисович Литинский , Леонид Литинский

Биографии и Мемуары / Документальное