Интервью с самим собой

Много лет прошло, но память сохранила это замечательное событие, о котором я бы и не вспомнил, если бы не попался мне на глаза бейдж. Молодой театр «Буфф» направили в Москву обслуживать фестиваль. Перед отправкой вышестоящие товарищи отсмотрели наш репертуар и отобрали, что там надлежит показывать. Нас серьёзно проинструктировали на предмет поведения – меня в райкоме партии, ребят в обкоме комсомола. Я учился в Москве, хорошо знаю этот город, но, когда мы приехали, он поразил меня своей праздничной убранностью и своей молодостью. Белые, жёлтые, чёрные ребята – весёлые, свободные, по-разному одетые, говорившие на разных языках, буквально запрудили улицу Горького своим праздничным многоцветьем. На всех площадях проходили фестивальные представления.

Мы выступали на небольшой площади, где была оборудована концертная площадка. Никаких стульев на площади не было. Молодёжь смотрела представление стоя. Выступали мы по очереди, вперемешку с ребятами из других стран. Нашу программу вели Юра Гальцев и Геннадий Ветров. Они вели представление на замечательном языке, где английские, русские и немецкие слова составляли смешную тарабарщину, вызывавшую непрерывный хохот. Когда стемнело, тут же на площади начались танцы. Мои ребята соскочили с платформы и присоединились к танцевавшим. Я с завистью смотрел на это молодое, шумное, счастливое сообщество – на праздник молодости, которого я был лишён в мои юношеские годы. К площадке подбежала моя актриса Алики Усубова: «Исаак Романович, что вы скучаете! Идите танцевать!» Она протянула мне руку, я соскочил с площадки и вместе с Алики растворился в танцующем многоцветье. Мне исполнилось шестьдесят. Я сучил ногами, стараясь выделывать «кренделя» в такт музыки. Я скидывал свои годы. Я молодел. Рядом танцевала девчонка, от которой пахло юным телом и счастьем. Она меня не видела. Она никого не видела. Она откинула голову куда-то вверх и отдалась танцу и счастью, которое купила себе на деньги, заработанные без отрыва от учёбы. Так я думал, когда смотрел на эту девушку. Свободная футболка с иностранным флагом не стесняла её в танце. Нечаянно она толкнула меня, остановилась, увидела дяденьку, которого чуть не сбила с ног, и стала извиняться. Я стал тоже что-то говорить, мол, ерунда, не стоит извинений, чуть ли не я сам виноват. Девушка вряд ли поняла что-нибудь из моих слов, но почувствовала, что перед нею «добрый дяденька», рассмеялась, неожиданно чмокнула меня в щёку и растаяла в толпе танцующих. Ах, как давно это было!

Лето в разгаре. Погожий воскресный день. Я в отпуске. Гуляю по любимому Невскому. Летом от туристов на Невском не протолкнуться. В этом году их совсем мало. В основном китайцы. Ходят организованными группами, останавливаются, снимают и идут дальше. Серьёзный, организованный народ. Я люблю китайцев.

«Куда уходят дни?»

Эта фраза из пьесы Арбузова, которая сохранилась в моей памяти. Дни никуда не уходят. Они живут своей параллельной жизнью и иногда подают оттуда сигналы.

В дни празднования семидесятой годовщины победы в Великой Отечественной войне мне принесли журнал, в нём были опубликованы воспоминания одной героической женщины, которая перенесла блокаду и много сделала для нашего народа. В этих воспоминаниях она пишет о том, что до войны жила на Невском проспекте в квартире, в которой проживала ещё одна семья и её сверстник Ися Штокбант… Мне было лет десять. Я любил эту девочку своей ребячьей любовью. В нашей квартире на кухне были ничем не захламленные антресоли. Я устроил на этих антресолях своё мальчишеское жилище, куда забирался по верёвочной лестнице, которую смастерил из бельевых верёвок и лыжных палок. «Пол» моего убежища я устлал старым одеялом. Источником света был керосиновый фонарь. В это моё ребячье жилище иногда поднималась соседская девочка, и мы фантазировали, будто убежали с корабля, который захватили пираты. Будто мы оказались на необитаемом острове – история, навеянная фильмом «Остров сокровищ»… Прошло около восьмидесяти лет. Я руковожу театром, часто выступаю по телевидению. Она не могла не знать, кто я, где я. Она не пришла в театр, чтобы встретиться. Почему? Я бросился на розыски. В квартире на Невском, где мы когда-то жили, теперь жили другие люди. Позвонил в редакцию журнала, в котором были опубликованы её воспоминания. Мне дали её телефон. Позвонил. Опоздал. Несколько дней тому назад она скончалась.

Вот он – печальный звонок из прошлой жизни.