Интриганы

Потрясения, полученные Кирой Арнольдовной от концерта, и последовавшие за ним события, уложили ее в постель с нервным расстройством. Проболела долго, почти месяц. Лежа в постели и глядя в потолок, снова и снова переживала последнюю встречу с Самсоном. Его поведение в ту встречу окончательно отвратило Киру Арнольдовну от какой-либо мысли о нем. Читатели маленькой районной библиотеки – пенсионеры, требующие детективы, и домохозяйки, взахлеб пересказывающие бразильские сериалы, ей тоже опостылели, и жизнь утратила всякий смысл. Спас ее от хандры и глупых мыслей Юрик. Он оказался не только вежливым, но и заботливым соседом, приносил молоко, хлеб и варил бульоны. А вечерами они подолгу беседовали. Обо всем: о новинках литературы, о философии Фейербаха, о падении цен на нефть и взлете цен на продукты, о политике. В основном о политике. Юрика особенно возмущали бесчестные выборы в городе Конотопе, где на выборах мэра единственный местный африканец, проголосовавший за себя, получил всего один голос.

– Это признак дискриминации.

– И женщины там не прошли в Городскую думу, – поддакивала Кира Арнольдовна.

– И женщин дискриминируют, – соглашался Юрик. – Нет, это совсем не то, о чем вы подумали! – воскликнул он, заметив, как покраснела Кира. – Это о другой дискриминации, о политической. Но мы, «скифы», боремся! И вы, женщины, тоже обязаны бороться за свои права!

Как только речь заходила о борьбе, Юрик загорался, превращался в пламенного трибуна и, забывая о том, что перед ним всего один слушатель, произносил длинные путаные речи. Кира Арнольдовна слушала внимательно, вникала и проникалась.

«А ведь это верно, – думала она. – В борьбе обретем мы право свое!» И в один из таких вечеров ей пришла в голову мысль о создании собственной партии. Этим соображением она немедленно поделилась с Юриком.

– У нас в губернии уже шестьдесят девять партий, – усомнился Юрик.

– Но нет партии девственниц! – воскликнула Кира Арнольдовна.

– Девственниц? – удивился Юрик. – А где вы сейчас видели… – Он прихлопнул ладонью рот. – Извините, вырвалось. Глупая шутка.

Кира Арнольдовна сделала вид, что не обратила внимания на реплику Юрика.

– Я говорю серьезно.

– Ну, если серьезно, то в этом есть резон. – Юрик всеми способами пытался исправить свою оплошность.

И жизнь Киры Арнольдовны приобрела новую, осознанную цель. Она встала с постели и первым делом обзвонила своих одноклассниц по пансиону благородных девиц. Откликнулась на ее призыв только одна, остальные, к сожалению, оказались замужем.

Нюра, подслушав ее телефонные разговоры, неожиданно предложила свою кандидатуру.

– Но ты же не девственница, – смущаясь, сказала Кира Арнольдовна.

– Об этом знает только пара десятков мужиков, – возразила Нюра. – Но им не известно мое имя.

– Нет, – категорически отказала Кира Арнольдовна. – Мы не можем начинать благородное дело с подлога.

– Ну, как знаешь! – гордо вскинула голову Нюра. – Я тогда сама партию продавщиц сделаю. Мы будем своим членам экологически чистые продукты доставать, и твои целки все ко мне переметнутся.

Но угроза столь мощной конкуренции только подхлестнула Киру Арнольдовну. Она развила бурную деятельность, разослала рекламу во все уголки губернии, и уже к концу месяца ее партия насчитывала двенадцать членов. Первое собрание было назначено на восьмое марта.

– Я уже и лозунг для партии придумала: «Дефлорация опасна для здоровья!»

– Сошлись еще на Минздрав, – рассмеялась Нюра.

Юрик тоже нашел лозунг сомнительным.

Уязвленная Кира согласилась, что над лозунгом нужно еще поработать коллективно, и разослала членам партии открытки:

«Не станем врагам на радость тосковать восьмого марта в одиночестве, а посвятим этот праздничный день организационным вопросам. Приезжайте седьмого, буду встречать вас на вокзале. Кира».

– «Скифы» помогут вам встретить и разместить женщин, – пообещал Юрик.

– Девушек, – поправила его Кира Арнольдовна.

– Ну, да, ну, да, и девушек тоже.

3

В обед к хозяйскому дому подкатила карета, на бортах которой красовался герб – щит и меч на лазоревом поле. Из кареты появился Мостовой в сопровождении странного человека в лохмотьях и обросшего бородой и длинными, напоминающими львиную гриву, волосами. В гриву было вплетено множество разноцветных лент и колокольчиков. При каждом движении этого человека колокольчики непрестанно звенели. В руках он держал бубен и огромный мешок.

На крыльце дома генерала встречали Диана, Самсон и Калигула.

– Это шаман, – представил им странного гостя генерал. – Можно ему расположиться в саду?

– Усадьба в вашем распоряжении, ваше превосходительство, – дружно сказали Диана и Самсон. – И просим отобедать, чем бог послал.

– Майор, найдите шаману место для камлания, – приказал Мостовой Калигуле, и направился вслед за хозяевами в дом.

Калигула фамильярно взял шамана под руку и повел вглубь сада.