Инженер и Постапокалипсис (СИ)

Мама сидела на полу, почти не понимая, что происходит. Слеза прокатилась по ее зелено-желтой щеке, оставляя там мокрую соленую дорожку. Вирус уже во всю размножался в ее организме, словно тараканы, поражая здоровые клетки. Рана от птицы ужасно чесалась и горела, поэтому она стала ее расцарапывать почерневшими ногтями. Из глотки вырывались рыки, так похожие на звериные, все больше убивая ту маму, прежнюю, оставляя лишь эту тварь. Отец уже спускался по последним ступеням, когда его некогда красивая и улыбающаяся жена извивалась, словно змея на раскаленной сковороде, по всему полу, рыгая кровью, вперемешку с внутренностями.

— Элеонора… — папа зарыдал, увидев эту страшную картину.

К этому времени, наконец-то прочистила желудок. Дело не из приятных, но что поделать. Не каждый день увидишь дохлую птицу, с кишками наружу.

«М-да, жуть какая…» — мое состояние ухудшилось, ведь к нему добавилась слабость.

Из-за шума в ушах, не слышала никаких звуков, доносящихся с соседней комнаты, поэтому даже не представляла, что за ад там развернулся. Мои пряди спутались и стали похожи на гнездо. Как раз причесывала их руками, когда вошла в кухню. Мои глаза округлились и, казалось, сейчас выпадут из орбит. Мама, точнее то, что осталось от нее, сидела на полу в луже собственной кровавой рвоты.

— Боже мой… — в который раз прикрыла рот рукой и сделала шаг назад, к стенке.

Теперь перед нами была такая же тварь, которая бродила там, на улице. Все ее тело было в нарывах, рваных ранах, из которых сочилась коричнево-желтая жидкость, ужасно смердящая, и имело бледно-желтый оттенок, а в некоторых местах сине-фиолетовые пятна, капилляры в глаза полопались, создавая жуткое зрелище, со рта капала слюна. Не знаю как, но мама съела свои губы и поэтому ее зубы были открыты, опасно щелкая и клацая. Одежда была запачкана и порвана, открывая вид на ее изуродованное вирусом тело.

— Уиллоу, назад. Убегай наверх, — тихо проговорил отец, крепче сжимая Глок в руке.

Но не могла и сделать шагу, по направлению к двери. У меня было шоковое состояние, которое усугубляло нарастающая паническая атака.

— Дочка, сейчас! — Крикнул отец, когда эта тварь бросилась на него, с диким рычанием.

Тайлер и зомби рухнули на пол. Элеонора пыталась укусить его, отгрызть кусок плоти, а отец защищался, не решаясь выстрелить в свою бывшую жену. Он пытался оттолкнуть ее, удержать ее на месте, уворачиваясь от зубов. Папа уже давно плакал, а сейчас это было похоже на вопли раненого зверя. Тварь отчаянно хотела получить свое мясо и в один момент ей все-таки удалось это сделать. Она просто укусила мужа в ногу, прокусив штанину.

— А-а-а-а-а-а! — С криком отец спустил курок, оставляя дыру от пули прямо в темечке зомби.

Та свалилась замертво, возле него.

— Блять! Она… она укусила меня! Повредила кожу! Дочка! Уиллоу! — Папа кое-как встал, ковыляя ко мне.

А я все также стояла у стены, задыхаясь в беззвучной истерике.

— Ш-ш-ш, моя малышка. Ты должна послушать меня, поняла? Скорее всего, у меня очень мало времени, — его слегка трясло от пережитого, но он начал рассказывать мне о том, как стрелять из пистолета, как выжить и где искать укрытия, стараясь подготовить меня, зная, что умрет. — Поняла меня, крошка? Мы с мамой тебя… — он закашлял кровью. — Тебя так сильно любили и всегда будем любить. Ты должна выжить, л-ладно? Уиллоу, моя красавица, не хочу превращаться в то же, что и Элеонора, поэтому убей меня. Прошу! — Папа уже начал изменяться, ведь его кожа, глаза, десна стали другими.

Отчаянно замотала головой, не в силах произнести и слова. Как могу лишить жизни любимого отца, когда только что на моих глазах была убита мама? Как?.. Не смогу, нет. Ведь люблю их, а когда любят — не стреляют в лоб. В моих руках ютился черный Glock 18, врученный отцом, одаривая ладони своей прохладой. Осмотрела на него невидящим от слез взглядом, а тот, казалось, смотрит на меня в ответ пристальным, оценивающим взглядом. Будто задавал немой вопрос: струсишь или нет? Послышался булькающий кашель Тайлера, стоящего на коленях. Его вырвало кровью, вперемешку со сгустками чего-то, похожего на кусочки органа.

— П-пожалу… — снова приступ рвоты, — пож… — его рвало и рвало.

А я просто не могла навести пистолет на родного отца и нажать на курок. Понятия не имею, сколько времени прошло с тех пор, как он перестал блевать, но сейчас папа, казалось, успокоился и замер. Мы простояли так еще добрых десять минут. Моя истерика начинала утихать и в итоге всхлипнула. На этот звук голова Тайлера дернулась в мою сторону и он, тупым и неузнаваемым взглядом, уставился на меня, а после утробно зарычал. Паника, словно лавина, вновь накрыла мое тело, парализуя.

«Сейчас папа на меня набросится, так же, как и мама. И я… стану такой же мерзкой тварью. Пресвятая Матерь Божья, помоги мне пожалуйста!» — обреченно кричали мои мысли.

— Папа! Папочка, это же я! — Рыдала навзрыд, понимая, что мои слова — это пустой звук. — Не надо, папуля. Не хочу убивать тебя!