Инженеръ Мэнни

За часъ до свиданія съ министромъ Мэнни получилъ отъ Маро спѣшно присланный докладъ, при которомъ былъ приложенъ экземпляръ анонимной брошюры.

Министръ уже былъ освѣдомленъ обо всемъ. Онъ встрѣтилъ Мэнни съ той же брошюрой въ рукахъ.

— Замѣчательно искусный ходъ! — сказалъ онъ.

— Чей? — спросилъ Мэнни.

— По существу, конечно, тутъ Фели Рао. Но, хотя онъ очень сильный дѣлецъ на биржѣ и за кулисами парламента, все же эта идея, по-моему, не изъ его обычныхъ рессурсовъ. Я подозрѣваю инженера Маро.

Мэнни вздрогнулъ, какъ отъ неожиданнаго удара, и немного поблѣднѣлъ.

— На чемъ вы основываете свое подозрѣніе?

— Сообщалъ ли вамъ инженеръ Маро о своемъ тайномъ свиданіи съ вождемъ таумазійской рабочей федераціи, нѣкіимъ механикомъ Арри?

— Нѣтъ. Фактъ вамъ достовѣрно извѣстенъ?

— Я на-дняхъ, вмѣстѣ съ этой брошюрой, получилъ сообщеніе отъ агента, спеціально мной туда посланнаго. Человѣкъ ловкій и надежный, лично мнѣ преданный.

— А какъ обстоитъ дѣло съ закономъ о пенсіяхъ?

— Почти безнадежно. Имъ удастся оттянуть его еще на два-три мѣсяца, а событія пойдутъ теперь быстро. Они отнесли его обсужденіе къ общему бюджету на слѣдующій годъ. А съ бюджетомъ, вы знаете…

— Но какъ вы могли допустить это, имѣя большинство?

— Большинство мнимое. Мы уже обречены.

— Развѣ ваша партія сама по себѣ не составляетъ больше половины палаты?

— Составляла. Но у Совѣта Синдикатовъ много денегъ. Я не могу только формально доказать, а, тѣмъ не менѣе, съ достовѣрностью знаю, что среди нашихъ «радикаловъ» прибавляется пятьдесятъ новыхъ милліонеровъ.

— Какъ? Они настолько не жалѣютъ денегъ?

— Вы стоите имъ дороже этихъ милліоновъ. Бюджетъ Великихъ Работъ уже теперь приближается къ четыремъ милліардамъ въ годъ. При хорошо поставленной системѣ хищенія это можетъ дать отъ одного до двухъ милліардовъ.

— Что же, вы будете, съ своей стороны, бороться за сохраненіе власти?

— Напротивъ, я буду добиваться того, чтобы они немедленно свергли наше министерство. Но это нелегко. Имъ слишкомъ выгодно оставлять насъ пока у власти въ нынѣшнемъ безвыходномъ положеніи.

— Вы считаете его абсолютно безвыходнымъ?

— Теперь — безусловно да. Рабочіе возбуждены до крайности. Намъ они вообще не довѣряютъ; а эта исторія съ закономъ о пенсіяхъ — прямая улика противъ насъ. Вамъ тоже ни въ чемъ не удастся ихъ убѣдить: они не станутъ слушать. Ваше отношеніе къ союзамъ подорвало въ корнѣ возможность взаимнаго пониманія. Я никогда не считалъ этого отношенія правильнымъ, — вы знаете мои мнѣнія о необходимости уступокъ для сохраненія соціальнаго мира; но о принципахъ спорить безполезно, а положеніе ясно. Рабочіе потребуютъ во что бы то ни стало, чтобы работы на «Гнилыхъ Болотахъ» были прекращены, а направленіе канала измѣнено. Согласитесь ли вы на это?

— Невозможно!

— И я такъ думаю. Уступить — значило бы сознаться въ несовершенномъ преступленіи, и совершить дѣйствительное преступленіе; въ результатѣ же — ничтожная оттяжка тогда не менѣе неизбѣжнаго, но болѣе позорнаго краха. Значитъ — забастовка рабочихъ, голодъ, затѣмъ возстаніе, военное усмиреніе…

— Если это будетъ необходимо…

— Безполезно! Когда мы съ вами выкупаемся въ ихъ крови, тогда-то наше дѣло и проиграно окончательно, даже безъ надежды въ будущемъ. Популярности нашей конецъ; свергнуть непопулярное въ массахъ министерство для Фели Рао будетъ какъ нельзя легче. Отъ васъ тогда отдѣлаются еще вѣрнѣе: нетрудно будетъ подготовить какого-нибудь наивнаго фанатика-рабочаго, — ваши посѣщенія работъ даютъ сколько угодно подходящихъ случаевъ; не удастся одинъ разъ, — удастся въ другой.

— Вы надѣетесь скоро добиться отставки?

— Нуженъ предлогъ, надо получить меньшинство по важному вопросу. Сегодня, вечеромъ, — совѣтъ министровъ. Завтра я разсчитываю съ согласія моихъ коллегъ предложить парламенту немедленно выдѣлить изъ вопросовъ бюджета и экстренно вотировать законъ о пенсіяхъ. Это могло бы испортить всю ихъ игру. Пятьдесятъ купленныхъ будутъ голосовать съ оппозиціей, и дѣло будетъ улажено. А затѣмъ — остается ждать.

— Я никогда не думалъ, чтобы въ жизни человѣчества существовали вполнѣ безвыходныя положенія.

— Они бываютъ. Я могу сказать вамъ — есть вещи, которыя я знаю лучше васъ. Вы не любите исторіи, — это напрасно. А я изучалъ ее. И вотъ что, между прочимъ, я тамъ увидѣлъ: общество — странное животное; время-отъ-времени ему необходима безсмысленная растрата его силъ. Что могло быть нелѣпѣе войнъ? А сколько разъ онѣ были началомъ обновленія народовъ! Теперь войнъ у насъ нѣтъ; нашлись другіе способы. Начинается эпопея финансоваго цезаризма Фели Рао. Человѣчеству она обойдется дороже хорошей войны. Значитъ, это нужно исторіи. Не знаю, всегда ли такъ будетъ, но не сомнѣваюсь, что теперь это будетъ такъ.

3. Объясненіе.