Инженер страны Советов

В тот день он явился на службу с увесистым портфелем и какое-то время просто стоял в фойе, словно кого-то ожидая. Увидев подъезжающую машину Сталина, он засунул руку в портфель и, видимо, привёл в действие механизм замедлителя взрывного устройства. После этого попросил у дежурного покараулить пару минут портфель, в котором, как он сказал, был подарок, а сам быстрым шагом поднялся на один пролёт по лестнице. Из окна, выходящего к подъезду, Соломин увидел, что Сталин стоит и разговаривает со мной и Будённым и понял, что взрыв произойдёт раньше, чем тот войдёт в дверь. Тогда Соломин бегом бросился обратно и, схватив портфель, попытался выбежать на улицу, но был задержан схватившим его за рукав дежурным. Взрыв прогремел в тот момент, когда Сталин только-только вошёл в помещение. Поражающими элементами, которыми было нашпиговано взрывное устройство, изрешетило всех находившихся в тот момент в фойе. Чудом уцелел сержант-связист, проверявший линию связи в коридоре. Он и рассказал, как всё было.

Кроме этого всплыло и ещё кое что Маленков, Микоян и Булганин попытались перехватить управление ГКО, а значит и власть в стране, воспользовавшись, как они думали, смертью Сталина. Они даже собрали что-то вроде своего заседания ГКО и попытались перетянуть на свою сторону Ворошилова и Председателя Госплана Вознесенского, но последним были посланы в далёкие дали, а первый сказался больным и отказался принимать участие в заседании. Лазарь Каганович, узнав о таких делах, тут же бросился к Молотову, как заместителю Сталина по ГКО и Берии и, тем самым, спас себя от гнева Хозяина. Нет, Сталин не стал никого отправлять в лагеря или расстреливать. Он просто вывел из состава ГКО Маленкова и Микояна и что-то мне подсказывало, что у последнего не получится как в моей истории "от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича". Ворошилов, дискредитировавший себя своим бездействием, сидел тише воды и ниже травы. Ему предстояла дальняя дорога на должность командующего Уральским военным округом.

Глава 22. Выигранное пари

Вторая половина сентября уже во всю начала золотить редкие уцелевшие деревья. Природа увядала, повторяя свой вечный цикл жизни, но настроение было по настоящему весеннее и радостное. И его не могли испортить ни время от времени набегающие тучки, пытающиеся напугать мельтешащих внизу людишек мелким дождичком, ни груды щебня на месте ещё недавно стоящих многоэтажных домов. Руины были заботливо обнесены невысоким заборчиком, за которым копашились рабочие команды, выбирая из куч битого кирпича чудом уцелевшие экземпляры. Руины, всюду руины. Но эти руины радовали. Ведь это были руины поверженной вражеской столицы. Руины Берлина.

Впрочем по поводу руин я несколько преувеличил. Уцелевших зданий тоже хватало. Почти во всех уже были в окна вставлены стёкла, а кое-где блестели стеклянный витрины редких пока магазинов. Всё же с окончания боёв прошло уже три месяца, так что какой-то порядок навести успели. Даже трамваи пустили. Вот как раз мимо одной из таких витрин мы сейчас и проходили и я, на автомате, скосил взгляд на то, что в ней отражалось. А отражались в ней три бравых молодца. Причём тот, что шёл по середине, то есть я, был в гражданском костюме-тройке, в спецназовской кубанке на голове и с солидным иконостасом на груди, над которым блестели две золотые звезды. Звезда Героя Советского Союза и звезда Героя Социалистического Труда. За труд в годы войны Золотой Звездой меня наградили буквально полтора месяца назад, перед самым назначением на должность Председателя технического комитета при Совете министров СССР.

Двое моих спутников были в военной форме с золотыми погонами на плечах и вполне могли по соперничать со мной по количеству боевых наград и оба с гордостью несли на груди звёзды Героев. Один из них был майор Василий Сталин, а другой старший лейтенант Семён Безумнов. Однополчане, герои-вертолётчики, оба участники парада Победы, состоявшегося 2-го августа 1944 года в Москве на Красной площади. Принимал парад маршал Рокоссовский, командовал войсками маршал Конев. Маршал Жуков погиб во время Берлинской операции. Прямое попадание снаряда в блиндаж, где он находился, проводя рекогносцировку перед наступлением. После Парада, когда собрались у нас дома, я и поделился со всеми своей мечтой попить пиво в Берлине на фоне Рейхстага. Тем более, что мне вскоре предстояло ехать в Германию. Идея нашла горячее одобрение среди мужской части собравшихся. Николай только с горечью констатировал, что ему в Берлин выехать никак не получится. Ну оно и понятно. Он теперь большое начальство и не по чину ему по немецким пивнушкам шляться. Как ни как целый полковник госбезопасности, заместитель начальника 9-го управления* Комитета Государственной Безопасности, образованного сразу после почти удавшегося покушения на Сталина.

(* Девятое управление КГБ (Девятка) занималось охраной руководителей коммунистической партии и правительства СССР (1954–1990), 5 отдел (1-е отделение) (1965–1991) — охрана Московского Кремля)