Инженеры

В этот день на очередном совещании, где сидели все-все, Сергей заявил, что проверочная сборка показала правильность выбранной технологии, что он, Вернер, гарантирует сходимость всех элементов и что отпадает необходимость дальнейших сборок, только, в соответствии с нормами, будем собирать каждую десятую.

— А Вас никто не спрашивает! — окрысился на него Евдокимов. — Будете у меня собирать всё!

С начальством не спорят, даже когда оно, по твоему разумению, не право. И все-все промолчали.

* * *

Это было в начале февраля. Сергей с утра почувствовал себя нездоровым. Сходил в заводской медпункт, оказалось — температура тридцать восемь и три. То ли он схватил простуду, постоянно выбегая из теплого цеха на улицу, на контрольную сборку, то ли дало знать постоянное, без отдыха, напряжение последних шести месяцев.

Петелин был озабочен:

— Вам нельзя болеть, всё производство замкнуто на Вас! — и потащил Сергея к директору завода.

Директор вызвал в свой кабинет фельдшера медпункта.

— Вот его, — он указал толстым пальцем на Сергея, — нужно срочно вылечить. Колите его, лечите, если нужны какие-то особые лекарства — говорите мне. Но за неделю нужно поставить его на ноги. Вам понятно? Действуйте! А пока поступим так: я буду утром посылать за Вами свою машину, три-четыре часа — сколько нужно, будете на заводе, а потом водитель отвезет Вас домой, болеть.

Договорились?

Сергей приезжал, разбирался в скопившихся нерешенных вопросах и с легкой ревностью осознавал, что бо́льшая часть проблем решается без него, помимо его. Он долго выстраивал систему, и вот теперь эта система заработала, оставляя Сергею лишь особые, сложные, головоломные случаи. Лишь под эстакадой, на контрольной сборке застопорилось. Там без него никак ничего не получалось. Нужно было поскорее выздоравливать, и уже через четыре дня Сергей был на ногах.

Сорокатонные автомашины-длинномеры друг за другом заезжают в цех отгрузки. Матово-белые конструкции поднимают со стеллажей широкими полотенцами мягких, текстильных стропов и бережно опускают в обитые войлоком постели на грузовиках. Все конструкции проходят на заводе пескоструйную очистку от окалины и ржавчины. Похожие на марсиан, в прорезиненных комбинезонах, в шлемах с глазами-иллюминаторами и гофрированными шлангами респираторов, рабочие-пескоструйщики направляют сопла, бьющие кварцевым песком, на поверхность конструкций, пока она не засветится светло-серым матовым сиянием. Конструкции вывозятся из адской камеры на тележках, их покрывают тремя слоями грунта и эмалей, чтобы на долгие годы противостоять дождям и снегам. Теперь бережно уложенные конструкции проделают тысячекилометровый путь до Казани, чтобы там встроиться в кружевную вязь растущего стадиона.

А на Белгородском заводе продолжается мерное, налаженное производство. Двенадцать тысяч тонн металла, свыше пяти тысяч различных конструкций, и ни одной ошибки, ни одного отклонения от нормы. Все двенадцать сборок на заводе сошлись с точностью до двух миллиметров. Точно так же всё без замечаний сошлось на монтаже.

Торжественное открытие стадиона состоялось в ночь на седьмое июня 2013 года. Сергея, конечно, никто туда не позвал — забыл о нем Евдокимов. Сергей не обижался, он видел эту шумную, парадную, с множеством высокопоставленных гостей церемонию по телевизору и понимал, что там ему, простому инженеру, не место. Лавры возлагаются на патрицианские головы. Ему до сих пор не довелось побывать в Казани, но он многократно видел эти конструкции на экране телевизора, на дисплее своего ноутбука. И узнавал их. Каждая из них прошла через его руки.

Да разве в этом дело? Для него самое важное и главное — это то, что он сам устроил себе этот сумасшедший экзамен и выдержал его.

МОИ ДИРЕКТОРА

Я начал работать на производстве в 1953 году, а окончательно порвал с регулярной табельной работой спустя ровно пятьдесят лет. После ухода в свободную жизнь пенсионера у меня появилась изумительная возможность сделать профессиональную работу своим hobby, как заметил мой друг Яша. Слово это, кстати, по моему мнению, подлое, игрушечное, лучше сказать — любимым делом. То есть брался только за ту работу, которая мне была интересна по сложности и необычности.