Инжиниринг. Истории об истории

Разбиваются сады. За одну ночь могут посадить целый парк. Деревья по 20 метров привозят прямо с комом корневой системы и сажают. При этом, конечно, используется специальная техника. В Китае, как и у нас, давно сажают тополя. Дерево быстрорастущее, имеющее хорошую крону, но с одним существенным недостатком: в летний период оно цветет, и довольно обильно — с пухом от тополей все знакомы. А вот китайцы избавились от этого недостатка просто: они используют для посадки другой вид тополя, без пуха. Этот тополь тоже быстрорастущий, что очень важно, потому что пустыня наступает на Пекин. Вот так они решают проблемы.

Шесть транспортных колец вокруг Пекина. Регулярно ходят автобусы, есть, безусловно, и пробки, но город больше Москвы и население под 20 миллионов. И есть пробки выходного дня, но я вижу, что они решают эту проблему. Строят гигантские паркинги, регламентируют выезд на дороги транспорта по четным или нечетным цифрам номерных знаков и так далее. Думаешь, это офисное здание, а это автомобильная стоянка. Очень трудолюбивая и педантичная нация. Они любят учиться, могут часами за тобой что-то записывать, слушать.

Поражает скорость строительства зданий и сооружений в городах. Смотришь: из техники — один кран, остальное — живая сила, но тем не менее способность преображать никчемные места для проживания, какой-то пустырь например, просто невероятная!

Удивляет их чувство коллективизма. Не стадность, а именно чувство коллективизма. Например, их традиция компаниями ходить в зоопарк. Казалось бы, что интересного можно увидеть в зоопарке взрослому человеку? Отель в Пекине, где мы жили, находился как раз недалеко от зоопарка. В одну из поездок, когда было немного свободного времени перед отлетом, товарищи уговорили меня сходить с ними туда. Этот зоопарк не имеет с нашим ничего общего. Почему? Потому что я шел туда смотреть зверей, но зверей я там не увидел. Увидел панду в каком-то павильоне, стоит толпа китайцев и часами умиляется на эту панду. Я постоял пять минут и не понял: чего на нее смотреть-то часами? Пошел дальше: какие-то сумчатые, росомахи, еноты. Ну постоял, посмотрел — и что? А они стоят часами. Пошел дальше, но на этом все и закончилось. Ни оленей, ни леопардов, Разбиваются сады. За одну ночь могут посадить целый парк. Деревья по 20 метров привозят с комом корневой системы и сажают. ни тигров я не увидел. Подходишь к зарослям бамбука, там написано: «Певчие птицы». Да, щебечет кто-то в бамбуке, но у меня такое сложилось ощущение, что там магнитофон просто крутится.

Вдоль дорожек тенистой аллеи вырыты канавки, и там с опавшими листьями вперемешку китайские рыбы-телескопы плавают — желтые, красные. Слон, правда, у них есть. Но до слона — метров 150, ближе не подойдешь. То есть вообще непонятно, слон это или не слон. А стоит толпа китайцев, и они дружно что-то обсуждают, показывают пальцами. Я лично никакого эстетического удовольствия от этого похода не получил, никакого позитива не вынес из посещения зоопарка. Потому что сидеть на берегу маленького заросшего ряской пруда, закатав штаны, сняв носки и почесывая пятки, смотреть часами на двух уточек, которые там плавают, — это не для нашего человека. А они сидят там целыми семьями, всего человек, может быть, триста, и смотрят на этих уточек. Общаются между собой…

И постепенно я стал приходить к выводу, что их образ мышления принципиально отличен от нашего. Не то что они мыслят иероглифами, а вообще их мыслительный процесс не имеет ничего общего с нашим. И поэтому они эмоциональнее воспринимают окружающий их мир. Это тоже такое немаловажное наблюдение, которое многое мне дало и помогло в переговорах с китайцами. Потому что те вещи, которые, казалось бы, объяснить проще некуда, надо было, как выяснилось, объяснять несколько с другой стороны.

Конечно, люди-то везде люди, но каждый смотрит на бублик по-своему, и один видит бублик, а другой — дырку от бублика. Даже у самих китайцев по телевидению все передачи идут с титрами. Казалось бы, зачем? Забота о глухонемых? А потом мне китайцы, которые уже в возрасте и которые имеют значки о нашем высшем образовании, как-то пояснили, что северный китаец, например, может не понять южного, говоря, казалось бы, одинаково и одно и то же. Чтобы избежать двусмысленности, всегда нужно держать при себе лист бумаги и карандаш. И это не просто универсальность письменного языка, объединяющая диалекты. Тут что-то другое. Письменность родилась в Китае как раз для того, чтобы люди из самых разных провинций смогли понять друг друга. Иероглифы не допускают, как оказалось, двойных и вообще расплывчатых толкований. Хотя, казалось бы, иероглифы — это символы, что-то не совсем определенное. Но, опять же, как мы это понимаем. Для них символ — понятие предельно конкретное. Не зря же иероглифов такое гигантское количество.