Иоанн Павел II. Поляк на Святом престоле

С Гарегином I римскому папе увидеться так и не довелось — тот скончался 29 июня. Зато в ноябре Войтыла посетил Грузию — вторую православную страну после Румынии и четвертую республику бывшего СССР после стран Прибалтики. Туда его настойчиво звал президент Шеварнадзе, бывший министр иностранных дел Советского Союза и один из архитекторов перестройки. Теперь, будучи во главе сотрясаемой мятежами страны, он отчаянно пытался сблизиться с Западом, но так, чтобы не испортить отношения с Россией. Задача, прямо скажем, трудновыполнимая, учитывая присутствие российских миротворцев в Абхазии и Южной Осетии, а также регулярные просачивания исламских боевиков в Чечню и обратно через Панкисское ущелье (Россия подозревала, что грузинский президент смотрит на это сквозь пальцы, мстя ей за моральную поддержку Сухуми и Цхинвали в их стремлении добиться международного признания). Ради визита понтифика Шеварнадзе пошел на конфликт с грузинским патриархом Илией II — консерватором похлеще московского собрата. В 1997 году глава грузинского епископата даже вывел свою церковь из состава Всемирного совета церквей (хотя при советской власти некоторое время был его председателем). Алексий II тоже нервно реагировал на прилет римского папы, заявив, что Грузинская православная церковь должна осознать последствия своего шага.

Как и следовало ожидать, прием со стороны грузинского предстоятеля вышел холодным, под стать погоде в Тбилиси, где столбик термометра едва поднялся до десяти градусов. Римского папу, который только что прибыл из индийского пекла, непроизвольно затрясло, когда он уселся в приготовленном для него на летном поле кресле. Дзивиш поспешно положил ему руку на предплечье, а затем накрыл красным покрывалом. Дрожь в теле можно было бы списать на студеный день, но она повторилась, когда Войтыла вместе с патриархом вошел в собор Светицховели, чтобы возжечь там свечи. Илие II пришлось даже подхватить гостя и помочь ему подойти к месту, где горели свечи, чтобы он не упал. Этот мимолетный эпизод, казалось, растопил лед между ними, однако на следующий день патриарх проигнорировал мессу, которую отслужил Иоанн Павел II в тбилисском Дворце спорта. Зато туда неожиданно прибыл Шеварнадзе, и не просто прибыл, а обратился к понтифику с импровизированной речью, поблагодарив его за визит. Вещь неслыханная для папских богослужений! Первосвященник не разочаровал его, дважды (в аэропорту и во Дворце спорта) подчеркнув, что Грузия традиционно была связана с западной культурой. Заодно он обратил внимание на то, что его прилет совпал с годовщиной падения Берлинской стены, в чем видел немалую заслугу Шеварнадзе. Войтыла в который раз продемонстрировал умение быстро учить языки: во время мессы он сыпал фразами на грузинском, армянском, русском, айсорском, азербайджанском и английском[1310].

Мультикультурность — неформальный лозунг Ватикана в тот год. Четырнадцатого мая, готовясь к заветному путешествию в древний Ур, римский папа принял делегацию из Ирака. В нее входили халдейский патриарх Рафаэль Бидавид, имам шиитской мечети Аль-Хадум в Багдаде, суннитский президент административного совета Иракского банка и чиновник Министерства по делам религий. Они преподнесли главе Апостольской столицы Коран. Снимок римского папы со священной книгой мусульман облетел весь мир.

А 28 октября, в тринадцатую годовщину Дня молитвы за мир, Ватикан организовал Межрелигиозное собрание. Это была очередная попытка Иоанна Павла II отметить двухтысячелетие христианства общей молитвой со всеми духовными лидерами. На этот раз в Рим слетелись приверженцы девятнадцати вероисповеданий, в том числе четырнадцать иудеев и сорок два мусульманина. Правда, среди них не было ни одного деятеля с Ближнего Востока и из Египта, что в немалой степени обесценивало мероприятие.

* * *

В начале ноября председатель Папского совета по межрелигиозному диалогу Фрэнсис Аринзе обратился с поздравлением к индуистам по случаю их величайшего праздника Дивали. Поздравление появилось в преддверии визита Иоанна Павла II в Индию и имело целью снизить накал страстей. У власти в стране стояли правые из Индийской народной партии, настроенные негативно как к христианам, так и к мусульманам. Отношения с последними особенно обострились после одновременных испытаний ядерного оружия в Пакистане и Индии в 1998 году. Мир замер в ужасе, опять обнаружив себя на грани атомной войны. Ситуация усугубилась в мае — июле 1999 года, когда в Джамму и Кашмире закипели настоящие сражения с боевиками, вторгшимися со стороны Пакистана. Индийские власти видели в этих боевиках регулярную армию мусульманского соседа.