Йога-клуб. Жизнь ниже шеи

— Нет, ребята, — сказала она, шмыгнув носом, — вы ничего не понимаете. Индра совершенна, она такая, какая есть.

— Совершенна? — выпалила я. — Да ты издеваешься, что ли? — Я не желала ничего слышать. Я была очень зла. И по правде говоря, этот гнев был очень приятный. Праведный гнев оживлял каждую частичку моего существа, точно кровь по венам вдруг побежала вдвое быстрее. Как приятно было столкнуть Индру с ее пьедестала и забить ногами! Забить до смерти! А потом еще попрыгать на ее голове!

Нет, сами посудите. Эта «гуру» пыталась убедить меня в том, что я должна все изменить! Выкинуть свою жизнь в помойку и отправиться на поиски чего-то большего, чего-то, похожего на их отношения с Лу. Мол, если я отважусь рискнуть, как она когда-то, то узнаю наконец, что такое настоящая жизнь, которой она предположительно жила. Но сколько жизней надо выкинуть, чтобы приблизиться к этой настоящей жизни? Сколько таких, как Джона, оставить позади, прежде чем уехать в другой конец страны? Что больше всего бесит, так это то, что я даже не могу припомнить точно, что она тогда мне говорила. Солгала ли про первого мужа, представив все так, будто он был у нее единственным? Или я сама выбросила из повествования все, что она еще говорила, потому что именно та, первая история понравилась мне больше? У меня осталась лишь моя версия ее рассказа. Оригинальной версии нет.

Но пусть даже и так. Она всегда говорила о Лу таким тоном, будто он был единственным, но никак не шестым по счету. Боже, как я вообще умудрилась поверить этой женщине? Куда делся весь мой скептицизм? Я знаю, что для того, чтобы поверить, от скептицизма нужно отказаться, но ведь именно он защищал меня от шарлатанов, самозваных гуру, наводнивших нашу планету и заманивающих в свои сети старых и молодых, тех, кто сбился с пути и находится в поиске.

Может, это и есть последний урок Индры? Джессика говорит, что Индра совершенна такой, какая есть. Она все повторяет и повторяет эти слова, хотя мы с Ларой и Джейсоном ее не слушаем. Мол, Индра пришла в нашу жизнь, чтобы сыграть в ней особую роль. Ее миссия — лишить нас иллюзий, напомнить нам, что мы должны слушать только свое сердце и душу и идти по собственному Пути, ведь только он приведет нас к Богу и любви. Джессика утверждает, что Индра тоже идет по Пути, ее Путь непрост и мы должны быть ей благодарны.

— Благодарны? — взорвался Джейсон. — Что за бред, Джесс! Извини, конечно, но я на это не куплюсь.

— Вспомните молитву, которую мы произносим в конце класса, — проговорила Джессика. Ее глаза горели от сознания собственной правоты. — «Ом боло сад гуру махарадж джи ки». Мы склоняемся перед гуру, который есть наше сердце и душа. Вот в чем смысл, ребята. — Она взглянула на нас, отчаянно желая, чтобы мы ее поняли, чтобы согласились. — Вот в чем смысл всего, — повторила она сорвавшимся голосом.

Ну не знаю. Как-то все это слишком просто, по-детски просто. Я вернусь домой, ни капли не изменившись, и, может быть, это хорошо. Может, у меня всегда все было в порядке, за исключением желания изменить себя и найти какого-то другого Бога, кроме того, что внутри. Как знать? Может, лишь утратив иллюзии, мы обретаем себя.

6 мая

Все внизу, загружают вещи в машину Маде перед отъездом из Пененастана. Выезжаем через пару минут. Ну а я хочу сделать последнюю запись в дневнике.

Вчерашняя церемония проходила в вантилане, разумеется, и все были в саронгах и специальных праздничных поясах. Индра и Лу были прекрасны: оба в бело-золотых саронгах, Лу в белой рубашке, а Индра — в традиционной балинезийской кружевной маечке и блузке. Косички она расплела и распустила свои светлые волосы.

Ноадхи зажег свечи на алтаре, где высилась гора приношений. Потом, совсем как перед изгнанием духов из блендера, взял чашку с водой в одну руку и цветок лотоса — в другую и побрызгал нас по очереди. После чего приклеил рисовые зернышки к вискам, лбу и горлу. Я еле удержалась от смеха, когда Барбель повернулась ко мне, часто моргая — зернышки застряли у нее в ресницах.

По мне, так лучше бы женский оркестр играл на гамеланах, но на время церемонии их инструменты оккупировали мужчины из деревни. Вначале заиграла резковатая деревянная флейта, затем шесть молоточков взяли звучный, протяжный аккорд. По одному мы подходили к алтарю, где наши учителя вручали нам дипломы. Когда все снова сели, сжимая сертификаты в потных ладонях, Индра и Лу повернулись к алтарю и подозвали Барбель, Сью-Дзен и Джейсона. Те окружили их защитным полукругом, глядя, как Ноадхи опрыскивает их водой, прижимает ко лбу и горлу рисовые зерна и низким, приглушенным голосом шепчет молитву.

Индра и Лу выполняли все указания балийца, и я была поражена, с каким почтением они к нему относятся. Ноадхи почти на две головы ниже обоих моих учителей, но держится так, что кажется выше. И могущественнее. Он благословил их и связал им запястья белой ленточкой, вышитой золотом. Потом пропел мантру, и они повторили за ним. Они стояли, склонив головы и сложив ладони для молитвы, и были похожи на просителей.