Йормундур (СИ)

— Позовите сюда жреца.

Пара воинов ушла за жрецом. Стюр нашёл какую-то бочку, придвинул к столу и принялся жадно уписывать жирные утиные крылышки. Спустя время двери в зал распахнулись, но на пороге оказался не жрец, а изрядно потрёпанная девица, окружённая конвоирами из войска Гундреда.

— Ярл! Мы привели тебе твою дочурку!

Вся громадная дружина единым духом загоготала, так что звериные головы на стенах задрожали. Гундред по-доброму ухмыльнулся.

— Ну, и что с того? Знаешь, сколько у меня ублюдков в северных и южных землях? Аль ты её хочешь в жёны?

— Я б не прочь! — ответил воин, что обратился к вождю первым. — Да она больно строптивая! Мамаша её ещё туда-сюда, а эта… — юноша глянул на пленницу. Та осклабилась кровавой улыбкой, как волчица, да щелкнула зубами, так что бедняга с перепугу аж отпрыгнул. Викинги вновь залились смехом.

— Ну-ка. Подведи-ка её ближе, — поманил пальцем Гундред.

Девушку не без труда приволокли к креслу ярла. Та без малого не уступала воинам ростом, крепко сложенная, величавая, русые локоны струятся до пояса, выстиранная до желтизны рубаха заправлена в длинную красную юбку, босые ноги выпачканы грязью. Гундред втянул её стойкий запах, показавшийся ему неприятным.

— Ну надо же. Дева-воин.

— Ярлица, — улыбнулся один из конвоиров. — Мы бы не подумали её сюда тащить, но…

— Вы, что же, обесчестить хотели голубку?

— Какая я тебе голубка? — проговорила девица пугающим хриплым голосом, нагнувшись к самому лицу ярла, повисая на руках воинов. Гундреда пробрало ледяным потом. Улыбка этой ведьмы была до того жуткая, а глаза — до того смелые, что умудрённому годами и закалённому боями старому воителю почудилась, будто перед ним сама Хёль — госпожа подземного мира. — Гляди, язычник, гляди на меня лучше. Кого видишь?

Долгое молчание прервалось несмелым ответом Гундреда:

— Себя. — он глубоко втянул воздух крупными ноздрями. — В тебе я вижу себя.

Девушка выпрямилась, не отводя от мужчины насмешливого взгляда.

— Так и есть.

— Отпустить её. — приказал ярл. Воины послушно расступились. — Как твоё имя, дитя? Ты правда моя дочь?

— Я плод твоего семени, Гундред Булатная Рука. Коль признаёшь меня, так окрести сам. Ежели нет, то к чему мне имя?

Хольдары могли лишь подивиться столь мудрым словам.

— Я никогда не бывал в этих землях. — Гундред покачал головой. — Или ты такая вымахала за пять дней?

Викинги громогласно рассмеялись, но девушка духу не утратила:

— Мы с матерью не всегда здесь жили. Её дом был на материке, пока один невежда её не обрюхатил, и родители не вышвырнули за порог.

— О-о-о-о! — громче прежнего подхватили развесёлые дружинники. Гундред и сам улыбнулся.

— Что ж, дочка! Даю тебе имя…

— Ярл Гундред!

Все обернулись к дверям. Жрец стоял, как привидение, словно паря над полом — так низко свисают его одежды. Ниспадающий капюшон не скрывает лба, кажущегося огромным из-за обширной плеши. Суровое лицо сморщено, как гнилой фрукт. Тёмно-коричневая мантия с золотистыми оборками украшена бронзовыми пластинами: клиновидный рисунок тянется вниз от груди, еще два таких же на расклешённых рукавах, а плечи украшают две громадные оскаленные змеиные морды: подобными нормандцы венчают носы своих драккаров.

— Мне сказали, случилась страшная беда.

— А! Лундвар! — Гундред махнул жрецу рукой. — Да, я хочу, чтобы ты подготовил жертвенный обряд. Подойди, познакомься с моей дочерью.

— Ты хочешь принести в жертву дочь? — спокойно уточнил новоприбывший.

Все как есть оторопели, Гундред повёл бровью.

— Да что ты, нет! Я собираюсь окрестить её, как порядочный отец. А жертва… тьфу ты! Это совсем другое!

— Тогда зачем тебе я? Дать совет, как удачней это обделать?

Гундред, улыбнувшись, поднял свою кружку, качнул головой в сторону.

— Крещение боем, — важно изрёк жрец, вздёрнув бритый подбородок. — Пускай дочь ярла докажет чистоту своей крови.

— Охотно, — дерзко бросила строптивица и запросто стянула у одного из воинов секиру. Мужчины рассмеялись, захлопали в ладоши. Девушка подхватила с пола чей-то круглый деревянный щит, решительно подвигаясь к жрецу. — Чем будешь обороняться?

— Он не сражается, дитя, — вмешался Гундред. — Лундвар ведун. Он даёт мне добрые советы и приносит жертвы богам от случая к случаю.

— Я хочу, я! — Стюр помахал над головой обглоданной телячьей костью. — Разреши мне испытать её!

Ярл почесал бороду, задумался.

— Хм, хм. Да, ты славный витязь, Стюр. Принять хольмганг от тебя почётно.

Стюр подскочил с места, благодарно поклонился. Обернувшись, заметил, что «ярлица» глядит на него с одобрительной улыбкой.