Йошкар-Ола – не Ницца, зима здесь дольше длится

Обычная картина – человек в потертых старых штанах с вытянутыми коленками и поношенной рубахе (в новой одежде по сараям не лазали) на крыше голубятни с длинным шестом в руках, на конце которого повязана тряпка. И переливистые разбойничьи свисты, и великолепные голуби, выполняющие замысловатые пируэты. Счастливыми глазами смотрели владельцы птиц, как кувыркаются в воздухе их любимые черно-пегие "турманы" и, порхая, зависают в вышине, словно привязанные к небесам невидимой нитью белоснежные "бабочки". Озирали зорко окрестности. Не дай бог появится враг: кобчик или чеглок – мелкие соколы, бьющие голубей в воздухе. Голубятники, ненавидевшие этих хищников, целенаправленно искали в округе их гнезда и старались уничтожить выводки. Город был зеленый. В городском парке даже мелкие совы жили, сычики всякие. Впрочем, они не представляли опасности для голубей, но голубятники, обнаружив, и их гнезда безжалостно уничтожали.

Держать голубей – дело хлопотное, требующее определенных затрат и отнимающее много времени. Но любители были всегда и всегда, наверное, будут.

И в современной Йошкар-Оле остались приверженцы этого красивого увлечения. Правда, сейчас их намного меньше, чем раньше. А во времена, когда по всему городу интенсивно сносили старые деревянные дома и люди переселялись в хрущевки, вместе с ними переезжали голуби. Балконы спешно переоборудовали в голубятни. Обтягивали сеткой, сооружали лавы. Голуби довольно ворковали и обильно гадили на соседние балконы, вызывая неудовольствие непросвещенных обывателей. А заливистые свисты по утрам приводили к скандалам внутри сообщества пользователей жилья.

Может быть, и по этой причине постепенно голубятен в жилых домах становилось все меньше и меньше. Небо оставалось пустым, холодным и далеким. Голуби приближали его к людям, а людям было уже не до голубей.

Голуби не вписывались в бытоустройство многоэтажных сот. Они – птицы вольные, простор любят и доброе человеческое отношение.

Синица канарейку не заменит

Мальчишки шестидесятых, не имеющие возможности держать голубей, заводили дома в клетках мелких птиц. В только что открывшемся магазине "Природа" можно было купить канарейку или щегла. Лучше кенара, потому что канарейка-самка не поет. У моего отца кенар жил довольно долго, пел серебряным голосом, садился на руку и клевал с нее конопляные зернышки. Птичку задавил кот, который пришел в гости с соседнего балкона, балконы с одной стороны дома располагались впритык. Жаль было кенара, к нему все привыкли. Отец купил другого за 20 рублей, но он уже не умел так красиво петь, не был таким ручным и не прижился. Нырнул в открытую форточку, когда отец по старой привычке выпустил свою птичку полетать по комнате. Я пытался восполнить утрату, посадив в пустую клетку синицу, которую поймал на сало, оборудовав дверцу клетки сторожком, резинкой и выставив ее на балкон. Но отец мою инициативу не одобрил. Синица все время противно пищала, и ее песни не были похожи на переливы кенара. Пришлось выпустить птаху на волю. После этого я всю зиму время от времени ловил синичек и, подержав пару дней в комнате и подкормив, снова выпускал их на свободу.

Не только бесполезных синичек ловили дворовые мальчишки. Были птицы, за которых можно было получить деньги. Кажется, рубля по полтора-два принимали одно время в новом магазине "Природа" щеглов, зябликов, снегирей. Помнится, для этого дела приспосабливали магазинные ящики из-под товаров, дно которых густо сервировали петлями из конского волоса. Перевернутый ящик с петлями ставили среди бурьяна на снег и подсыпали мелких зернышек. Я в этих мероприятиях не участвовал, но знаю наверняка, что птиц так ловили. И сдавали в магазин. А волосы для петель выдергивали из хвоста кобылы, возившей продукты в ближайшее кафе. Желающих поживиться было много, и поэтому кобыла выглядела недовольной. Она нервничала и даже пыталась лягнуть назойливых заготовителей скотоволоса.

В подъездах было многолюдно

Зимой дворовая ребятня вечерами часто паслась в подъездах жилых домов. Рассказывали друг другу дурацкие истории, хохмили, детально разбирали случившиеся драки, строили планы, жевали кофейные кубики за 7 копеек. Плюнув на стену, мусолили спички, собирая клейкую известку, а потом зажигали и бросали вверх. Спички приклеивались к потолку и горели, оставляя безобразные пятна копоти. Наиболее нетерпимые жильцы выгоняли мальчишеские ватаги из подъездов. Таким потом мстили самым подлым образом – накручивали на спички матерчатую изоленту, зажигали с одного конца, а потом слегка притушив, заталкивали в замочную скважину. Английских замков в то время было еще немного, а в замочные скважины, изготовленные строителями, можно было засунуть любую "дымовуху". Изолента тлела, и едкий дым постепенно пропитывал внутренности квартиры, вызывая у обитателей нервные возбуждения.