Йошкар-Ола – не Ницца, зима здесь дольше длится

Пацанва, естественно, набегала в желании поживиться. У татарина в обмен на старые тряпки можно было раздобыть много хороших вещей, в частности, увеличительное стекло, чтобы выжигать рисунки и надписи на деревянных предметах. Тащили кто что мог. Меняли. Хозяйки, сушившие во дворе белье, в такие моменты настораживались, смотрели из окон и с балконов, чтобы мальчишки чего по недогляду не уволокли в телегу старьевщика, где тряпье прочно оседало в потертых мешках, и достать его обратно было проблематично. Зато у кого-то из пацанов появлялся дешевенький, но новый и красивый перочинный ножик с железной рукояткой. Такой в магазине копеек тридцать стоил, но зачем покупать, когда у татарина можно за килограмм – полтора тряпок обменять. И дома находили старые вещи, никому, на первый взгляд, не нужные, а если у кого-то что-то пропадало вдруг – было уже поздно. Старьевщик ждать не будет.

– Шары-бары!

И дальше поехал. Навстречу обитателям соседнего двора, где, заслышав его, бабки уже тащили рванье в обмен на нужные мелкие предметы обихода или игрушки внукам.

Оптические действа

Особенно у пацанов ценились ножи и лупы. Они были предметом торга и обмена. И если за самодельные ножи с наборными разноцветными пластиковыми рукоятками можно было поиметь неприятности, а родители, обнаруживая такое оружие в кармане, устраивали разборки (где взял, откуда?) и беспощадно данное оружие конфисковывали, то за лупы и перочинные ножи никто никого не ругал. Хотя с помощью увеличительных стекол искушенные мальчуганы легко могли устроить пожар. В хорошую погоду, когда светило солнце, многие отроки занимались выжиганием. Надписями типа "Коля + Галя" были испещрены все окрестные деревянные столбы и заборы. Лупы имелись почти у каждого. Электровыжигательные приборы в то время были редки, и многие любители искусства пользовались стекляшками, выжигая на деревянных досках достаточно симпатичные картинки.

Увеличительные стекла, ходившие по рукам, встречались и магазинные, но у многих происхождение было не ясное. Это я уже позже понял, откуда бралось такое количество различных стекляшек. В первой половине шестидесятых, когда во дворе радиомеханического техникума что-то копали экскаватором, вся окрестная ребятня принимала участие в этих раскопках. Рабочие уходили на обед, а мальчишки, вооружившись палками, ныряли в земляные ямы и, как старатели во времена золотой лихорадки, долбили шурфы, добывая драгоценности. Земля была набита стеклянными призмами и треугольниками, разных размеров увеличительными стеклами. Наряду с хорошими линзами попадались неотшлифованные. Мы тогда понять не могли, откуда здесь такие богатства.

Спустя годы, я узнал, что на месте теперешнего радиомеханического техникума на улице Пушкина когда-то был оптический цех номерного завода, ставшего впоследствии объединением "Марийский машиностроитель". Тут во время Великой Отечественной войны обдирали, полировали и центровали линзы для оптических приборов, необходимых на фронте. Йошкар-Ола военная была одним из центров оптического приборостроения.

Как рассказывала женщина, которая была в те годы студенткой, оптико-механический техникум, образованный в 1944 году с целью подготовки специалистов для завода, сначала располагался на улице Советской. Это было одноэтажное здание, изначально совершенно не приспособленное для учебы. Студенты техникума сами обустраивали его, клали печи, вставляли оконные рамы, замазывали щели – в общем, приводили в нормальный вид запущенное помещение. Трудное было время. Война. Холодно и голодно. Здание плохо отапливалось, и студенты параллельно с приобретением навыков и знаний по специальности приобретали навыки выживания и обустройства быта.

Позже техникум перевели в здание оптического цеха завода, где он обосновался на долгие годы, и был преобразован сначала в электромеханический, а затем в радиомеханический. Сначала здание было двухэтажным, третий этаж вырос только в начале 60-х, вместе с новым учебным корпусом. Как раз в это время и прошла среди окрестных мальчишек "золотая лихорадка". Как там у классика:

Навозну кучу разгребая,

Петух нашел жемчужное зерно…

Тучи мальчишек копались в дурно пахнущей глине в поисках заветных стекляшек. И не от нищеты это шло. Лупу, в принципе, можно было в магазине купить. А вот коллективный дух вольных старателей, все помыслы которых направлены на поиски клада, – этого в магазине не купишь. Хотя любому начинанию рано или поздно приходит конец. Прошло немного времени, и мальчишки забыли про эльдорадо во дворе техникума. И линзы им стали неинтересны. Одни занятия сменяют другие. В этом и есть сермяжная правда – ничего нельзя повторить заново. Только память – эта неугомонная бестия, нет-нет да и высвечивает яркие картинки прошлого, напоминая, какими мы были. Какие разные люди, события наполняли пространство и время – факторы, определяющие течение замечательного процесса с коротким названием – жизнь.