Иосиф Сталин, его маршалы и генералы

Дмитриева схватили. Он утверждал на допросе, что хотел отомстить руководителям страны, которые говорили, что Красная армия — самая сильная в мире, что наша армия непобедима, а в реальности позволили немецким войскам дойти до самой Москвы. Дмитриева расстреляли.

Больше никто не пытался помешать проведению военного парада в Москве.

В ночь на 7 ноября пошел снег, и это обезопасило столицу от немецкой авиации. Тем не менее на подмосковных аэродромах в готовности номер один находились пятьсот пятьдесят самолетов, вспоминал генерал-полковник Даниил Журавлев, командующий Московским фронтом ПВО.

Расчеты зенитного полка, который тоже прошел через Красную площадь, имели в нарушение обычного порядка комплект боеприпасов и были готовы остановиться и открыть огонь, если бы появились немецкие самолеты.

Сначала прошли курсанты артиллерийского училища, потом появилась конница, тачанки, танки. Играл оркестр штаба округа, дирижировал военинтендант 1-го ранга Василий Иванович Агапкин, автор марша «Прощание славянки».

Зоя Космодемьянская

Сталин приказал авиации и артиллерии уничтожать деревни, сжигать дома, чтобы немцам негде было остановиться. Но тем самым крестьяне лишались шанса выжить военной зимой.

Приказ Ставки Верховного главнокомандования № 0428 от 17 ноября подписали Сталин и начальник Генштаба маршал Шапошников:

«Опыт последнего месяца войны показал, что германская армия плохо приспособлена к войне в зимних условиях, не имеет теплого одеяния и, испытывая огромные трудности от наступивших морозов, ютится в прифронтовой полосе в населенных пунктах.

Лишить германскую армию возможности располагаться в селах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населенных пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и теплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом — такова неотложная задача, от решения которой во многом зависит ускорение разгрома врага и низложение его армии.

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40—60 км в глубину от переднего края и на 20—30 км вправо и влево от дорог.

Для уничтожения населенных пунктов в указанном радиусе немедленно бросить авиацию, широко использовать артиллерийский и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и подготовленные диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами...

3. При вынужденном отходе наших частей на том или другом участке уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать...

Ставке каждые три дня отдельной строкой доносить, сколько и какие населенные пункты уничтожены за прошедшие дни и какими средствами достигнуты эти результаты».

Этот приказ привел к трагической гибели московской девушки Зои Космодемьянской.

Исполняя волю Сталина, Московский городской комитет комсомола набирал добровольцев для партизанских отрядов и диверсий в тылу врага. Недостатка в добровольцах не было. Война раскрыла во многих людях лучшие их качества.

В горком, к секретарю по военной работе Александру Николаевичу Шелепину (будущему члену политбюро) пришла проситься в партизаны и ученица 201-й московской школы Зоя Космодемьянская. Принимали тех, кто говорил, что готов умереть за дело Сталина. Шелепину показалось: Зоя боится, что не сможет провести операцию, и он ей отказал. А потом все-таки включил девушку в список.

Зою взяли в воинскую часть № 9903, командовал ею майор Спрогис (см. Московский комсомолец. 2001. 8 декабря). В Кунцеве, в помещении детского сада их готовили к диверсионной работе. Учили стрелять, закладывать взрывчатку.

Обычно курс обучения продолжался десять дней. Группу Зои сочли готовой через четыре дня. Группа получила приказ поджигать населенные пункты, занятые немцами.

Уже было известно, что группы действуют не очень удачно, попадают в руки немцев. Потому что местное население ненавидит людей, сжигающих их дома. Немцы поджигателей вешали, на грудь прикрепляли фанерную табличку с надписью «поджигатель».