Иосиф Сталин, его маршалы и генералы

Летом командарм 1-го ранга Кулик был командирован на Халхин-Гол, чтобы присматривать за действиями молодого Жукова. Эмоциональный Кулик решил, что Жукову не хватит сил и японская армия может перейти в наступление.

Вернувшись в Москву, Кулик вызвал к себе помощника начальника Генерального штаба Матвея Васильевича Захарова (будущего маршала) и поинтересовался, известна ли тому обстановка на Халхин-Голе.

Захаров ответил утвердительно.

— Нет, не знаете, — сказал Кулик. — Обстановка там такова, что если мы срочно не подбросим пять—семь дивизий, то японцы через несколько дней будут в Чите. Я вызвал вас для того, чтобы вы представили свои соображения, откуда и в какой срок можно отправить эти дивизии в район Читы.

Зная вспыльчивый характер Кулика, рассказывал впоследствии Захаров, он дипломатично попросил дать ему время подумать. А выйдя от Григория Ивановича, позвонил Ворошилову. Нашел его на даче и доложил о распоряжении Кулика. Нарком велел ничего не предпринимать и отчитал своего заместителя за паникерство.

В сентябре 1939 года вождь доверил Кулику руководить всей военной операцией против Польши. Эта недолгая военная кампания увенчалась полным успехом. Но никто тогда не думал, что она станет прологом к будущим катастрофам. И самое поразительное состоит в том, что печальная, трагическая судьба постигнет именно тех советских генералов, которые вели эту маленькую победоносную войну, в первую очередь Кулика.

После Польши Кулика ждала другая война — финская. 21 марта 1940 года он получил Золотую Звезду Героя Советского Союза за то, что советская артиллерия взломала финские укрепления и проложила путь пехоте.

На совещании после финской войны Григорий Иванович, выступая, говорил:

— Я считаю, что мы рано отменили отдачу под арест командиров.

Тут даже Сталин засомневался:

— Какое достоинство у командира будет, когда его арестуют?

Кулик стоял на своем:

— Я лично считаю, не знаю, как правительство, мы рано отменили отдачу под арест. Суд судом, а арест нужен.

— Какой авторитет будет иметь командир в глазах бойца, — повторил Сталин, — если он будет отдан под арест? На него все будут показывать — это тот самый, который сидел.

— Офицеры в старое время сидели, — упорствовал Кулик.

— Не судите по-старому. Старый командный состав был из дворян. Там палками били. Вы не будете бить солдат палками.

— Не буду, но сажать под арест надо.

— У вас, я вижу, руки чешутся, — развел руками Сталин.

— Когда порядок надо навести — да, — упрямо заявил Григорий Кулик.

Грубый по характеру Кулик всегда был сторонником жесткой линии в кадровых делах. Сослуживцы, в том числе те, кто был близок к Сталину, обращали внимание вождя на то, что главному артиллеристу не хватает общей культуры и военного образования.

Но Сталин неизменно повторял:

— Я Кулика знаю по Царицыну, по Гражданской войне. Это человек, знающий артиллерию. И он храбрый человек.

Одной только храбрости на таком высоком посту было явно недостаточно.

Кулик не сумел оценить реактивные снаряды — знаменитые «катюши». Сопротивлялся их принятию на вооружение. 17 июня 1941 года на Софринском полигоне все-таки испытали первые две установки реактивных снарядов «М-13» с пусковых установок «БМ-13». Испытания прошли успешно. 21 июня было принято решение о серийном выпуске установок и формировании частей реактивной артиллерии. Слишком поздно...

7 мая 1940 года Сталин сделал Тимошенко наркомом обороны, Кулика — его заместителем. Григорий Иванович получил еще и маршальские звезды, но все равно остался недоволен. Он пренебрежительно относился к Тимошенко. В узком кругу раздраженно говорил, что Тимошенко не способен быть наркомом и во главе армии должны были поставить его, Кулика. Крамольные высказывания маршала были зафиксированы в оперативно-разыскном деле его пропавшей жены Киры.

Впрочем, товарищи тоже не слишком высоко ценили Григория Ивановича, с раздражением (и завистью!) рассматривали его маршальские звезды. Щаденко ядовито заметил:

— Ты теперь маршал, в больницу попадешь, так клизму ставить тебе уж не простого санитара пришлют.

За несколько дней до войны в кабинете Кулика пошла речь о сводках Генерального штаба, где говорилось о сосредоточении немецких войск вдоль советских границ. Кулик разговор прервал:

— Это большая политика, не нашего ума дела!

Накануне войны заместитель наркома обороны Кулик перестал быть начальником Главного артиллерийского управления. 23 июня он собирался сдать дела генералу Николаю Дмитриевичу Яковлеву, который до этого командовал артиллерией Киевского военного округа. Жуков и другие выходцы из округа собирали в Москве своих сослуживцев...

В ночь на 22 июня в кабинете Кулика шло совещание по зенитным снарядам. Оно затянулось далеко за полночь, пока Кулику не позвонили по «вертушке». Лицо маршала побледнело. Он вызвал генерала Яковлева в соседнюю комнату. Сказал, что немцы бомбят приграничные города. Его вызывают в ЦК, так что сдавать дела ему некогда...