Ирония и ее роль в жизни языка: учебное пособие

Аннунциата: Ом никак не мог решить, какая Именно половина труппы заслуживает казни. И наконец король махнул рукой на все и стал увлекаться плохими женщинами, и только они не обманули его.

Ученый: Неужели?

Аннунциата: Да, да! Уж они-то оказались воистину плохими женщинами. И это очень утешило короля, но вконец расстроило его здоровье (Е. Шварц, Тень).

Во многих случаях, где есть явный антифразис, аргументация характеристики, выраженной на поверхности, «в числителе», относится формально к буквальной оценке, но по существу – к ее антониму, и таким образом, перевернутые причинно-следственные отношения прикрывают нормальные. Ср:

Какой милый человек! Ограбил фирму, да еще и друга подставил; Какая интересная новая идея. Прямо из школьного учебника.

В уже приведенном примере из Гоголя: Прекрасный человек Иван Иванович. Он очень любит дыни – нет явного антонимического значения ‘плохой’, ‘скверный’, хотя насмешка от этого не менее острая. И абсурдная аргументация относится только к буквальной оценке, к «числителю». Ср. также:

Чтоб еще более показать читателю образованность П*** пехотного полка, мы прибавим, что двое из офицеров были страшные игроки в банк и проигрывали мундир, фуражку, шинель, темляк и даже исподнее платье, что не везде и между кавалеристами можно сыскать (Гоголь, Иван Федорович Шпонька и его тетушка).

Доказательство образованности офицеров нелепо, но выразить эту иронию в виде антифразиса с пояснительными отношениями нельзя: *офицеры были необразованными, потому что играли в азартные игры и могли проиграть все вплоть до нижнего белья, поскольку насмешка относится к умозаключению говорящего, устанавливающего зависимость образованности от способности не только играть в азартные игры, но и проигрывать все на свете.

Перевернутые целевые отношения в глубинной семантической структуре иронии.

Иронические отношения цели, как уже отмечалось, с нашей точки зрения, – лишь разновидность причинно-следственных отношений.

Сама по себе цель редко может быть объектом иронии и насмешки. Как правило, наблюдается смысловая несогласованность цели и того действия, которое является ее средством. Приведу некоторые примеры.

Одержав много побед Александр [Македонский. – О.Е.] впал в сильное самовластие. Однажды друг его Клит, спасший ему когда-то жизнь, упрекнул его в неблагодарности. Чтобы доказать противное, Александр собственноручно убил Клита (Тэффи, Из «Всеобщей истории, обработанной “Сатириконом”»);

Весь мир желают сгладить
И тем ввести равенство,
Что все хотят загадить
Для общего блаженства

(А.К. Толстой, Баллада с тенденцией);

Сказано в путеводителе [по Германии – О.Е.]. если вы мужчина «меньшевик», и нашли себе приятеля и прилегли в парке на газон, обменяться своим богатым, внутренним миром, и вдруг полицейский, то не спешите вскакивать и поправлять одежды (Мир новостей, 27.07.04);

Если буквы еще не умеешь читать
Открывай-ка букварь и зубри алфавит.
Надо многое знать и немало уметь,
Чтобы мелом писать на заборе слова

(Григорий Остер, Вредные советы – 2).

Если из всех приведенных высказываний убрать действие – средство, то оснований для иронии и, следовательно, насмешки не будет.

Лишь в одном из них – «чтобы обменяться своим богатым внутренним миром» – сама цель сформулирована иронически за счет выспренности выражений, но издевательский характер высказывание получает лишь в сочетании с действием-средством достижения этой цели.