Ирония и ее роль в жизни языка: учебное пособие

– Что касается меня, то я детектив, но только бельгийский. Несмотря на это, мадам, мы чужеземцы, иногда находим правильные решения задачи (А. Кристи, Черный кофе).

В таких случаях трансформация обнаруживает перевернутость причинно-следственных отношений в глубинной семантике высказывания: *Он хитер, потому что высокого роста; *Чужеземцы не могут найти правильного решения задачи, потому что не англичане или *Правильное решение (разгадку) могут найти только англичане, потому что они англичане.

В самых распространенных и даже стереотипных иронизмах – Гений! Весело! Чудная погода! и т. п. можно обнаружить ненормальные причинно-следственные связи: Он гений, потому что говорит совершенную чепуху (совершает идиотские поступки); Не дают зарплату. Весело! Обоснование: «Что может быть лучше жизни без денег!»; Опоздали на самолет. Прекрасно!; «Скольких женщин он убил? Десять? – Да, душевный человек».

В сущности все ироничные оценочные высказывания заключают в себе вывод из того, что содержится в контексте, предтексте или ситуации, но вывод противоположный тому, что следует по логике вещей: и это касается не только положительной оценки или похвалы.

При ироническом осуждении обратная аргументация, как правило, дается открытым текстом. Ср.:

А.: – И она, дура, отдала ему все, что сумела скопить за много лет?

Б.: – Конечно, дура! Идиотка просто: он ее единственный сын, положение у него ужасное, помочь ему некому, она с голоду не умирает. Конечно, дура! (Устная речь).

В таких случаях отчетливо проявляется позиция другого лица, с которым говорящий расходится в оценке поступка женщины: аргументация абсурдна для высказанной оценки, потому что Б. не считает предмет обсуждения дурой.

Ср. пример иронии, не содержащей оценки.

Преподаватель студентам: То, что я вам сейчас скажу, постарайтесь перенести мужественно: у вас сегодня и завтра не будет третьей пары. Переживете?

Скрытое фальшивое обоснование содержания иронического высказывания: каждое занятие – радость для студентов, а отмена – ужасное огорчение.

Приведу несколько примеров из Гоголя, иллюстрирующих абсурдность аргументации в иронических текстах.

Прекрасный человек Иван Иванович! Он очень любит дыни (Повесть о том, как поссорился Иван Иванович и Иваном Никифоровичем).

П*** пехотный полк был совсем не такого сорта, к какому принадлежат многие пехотные полки; и, несмотря на то, что он большею частью стоял по деревням, однако же был на такой ноге, что не уступал иным и кавалерийским. Большая часть офицеров пила выморозки и умела таскать жидов за пейсики не хуже гусаров; несколько человек даже танцевали мазурку, и полковник П*** полка никогда не упускал случая заметить об этом, разговаривая с кем-нибудь в обществе. «У меня-с, – говорил он обыкновенно, трепля себя по брюху после каждого слова, – многие пляшут-с мазурку; весьма многие-с, очень многие-с (Иван Федорович Шпонька и его тетушка).

«Иван Иванович никак не утерпит, чтоб не обойти всех нищих. Он бы, может быть, и не хотел заняться таким скучным делом, если бы не побуждала его к тому природная доброта». Далее следует иллюстрация «природной доброты»: издевательский разговор с нищим, который заканчивается словами «доброго Ивана Ивановича»: «Что же ты стоишь? Ведь я тебя не бью?».

Нередко перевернутость причинно-следственных отношений обнаруживается в результате пояснений к сказанному. Часто это так называемый эффект обманутого ожидания.

Ученый: Скажите, пожалуйста, какое завещание оставил ваш покойный король Людовик Девятый Мечтательный?

Аннунциата: О это тайна, страшная тайна!., сказанное в этом документе, знает только принцесса и весь город (Е. Шварц, Тень).